Меган Хорхенсен - Измена

Поздними вечерами проверяя его записи, копалась в книжках, вечно торчащих из его рваных пакетов, – мой новый муженёк так и не понял, что в возрасте элегантности мужчина обязан сменить истерзанные пластиковые пакеты на вызывающий уважение небольшой дипломат. Выписывала фразы, нечаянно произносимые им в ходе работы, когда он, отворачиваясь от внешнего мира, нырял в кучу пожелтевших газет и журналов на полдесятке языков…

Пока Вадим продвигался к разгадке дела Кеннеди, я стояла за его спиной, притаившись в отдалении и напряжённо затаив дыхание, готовая в любой момент рассеять возможные подозрения, уверить мужа в своей никчемности и неумении расшифровывать тайны. Моя любовь к кроссвордам и профессионализм в их решении могли навести Вадика на нехорошие мысли, но и тут он не продвинулся дальше упоминания, с учёным видом знатока, об отборе англичанами аналитиков на основе умения человека решать ребусы.

Единственное отличие между нами заключалось в том, что я разгадку знала. Издавна.

Признаюсь, за десяток лет проживания с этим типом на общей жилплощади главным моим развлечением стала игра на опережение, попытка угадать ход его мыслей и найти решение за секунду до того, как найдёт его он. Но в деле Кеннеди даже вкус развлечения постепенно стёрся.

В семьдесят восьмом, когда меня только-только ввели в группу, было интересно и смешно следить за замужеством миллиардерши Кристины Онассис и сотрудника КГБ Сергея Каузова. Этот брак официально закрепил сделку между сторонами на новом этапе дела: после смерти папы Кристина стала хозяйкой империи, узнала всю правду и получила гарантии поддержки в развитии в обмен на молчание. Нам же при расставании с Каузовым подарила три танкера.

В конце восьмидесятых годов я равнодушно узнала о странной смерти во сне самой Кристины и о гибели Карлитоса Менема, который решил прославиться, пообещав раскрыть ошеломляющие тайны мировой политики, доверенные ему Кристиной перед смертью. И совершенно не поразила новость об авиакатастрофе, в которой погиб Джон Кеннеди-младший, так же как и Карлитос, после обещания выдать жуткие тайны современности.

Понятно, что этих болтунов убирали сами американцы. Но напомню, что Артём Боровик, российский журналист, занимавшийся расследованием самых громких тайн недавней истории, тоже погиб в странной авиакатастрофе. И тоже аккурат через неделю после того, как объявил о намерении раскрыть самую невероятную тайну века.

Болтливыми стали мужчины в наше время. Вы, Дмитрий, не находите? Неприятно же с такими общаться, задумайтесь об этом на досуге.

По мере того, как мой дражайший супруг потихоньку продвигался к разгадке, мы мрачнели, становясь в боевую стойку. Но тогда я ещё не знала, даже представить себе не могла, что наш брак с Вадимом станет последним шагом в длинной головокружительной операции, длившейся десятки лет и нашедшей свое завершение именно на Вадиме и мне.

Люди – существа странные. Несутся куда-то по воле времени и пространства, воображают себя вершителями судеб, радуются, если удаётся оседлать волну и ощутить себя хозяином судьбы. И не замечают, что их ведут на жёсткой узде, зашорив глаза, не давая шагу в сторону ступить.

В те последние моменты, когда Вадим был ещё в состоянии воспринимать происходящее, мне тяжело было удержаться от задорного признания в том, что на самом деле происходило все эти годы, но я удержалась… Ну, не садистка же я, право…

Я уже была посвящена во все детали операции, когда выходила замуж за Вадима. Меня заметили ещё в детстве, с той зимы, когда председатель КГБ Семичастный при чтении короткого списка сотрудников советской разведки, имевших хотя бы самое отдалённое отношение к делу Кеннеди, обратил внимание на папину фамилию, у которой стояла ёмкая фраза: «работает в составе советской военной миссии на Кубе. С ноября 1963 года следит за латиноамериканской прессой по делу о покушении на президента Кеннеди. Имеет жену и дочь семи лет».

Возможно, люди, которые просчитывали будущее страны и мира на десятки лет вперёд, уже тогда знали, какая роль уготована каждому из нас. И моему отцу, и мне, и будущим мужьям.

Посвящённые в тайну могли в чём-то ошибаться. На всякий случай готовили запасные варианты. Возможно, таким запасным вариантом была я сама, так как какой-нибудь неизвестный мне первоначальный кандидат мог сойти с дистанции на последнем году учёбы в школе или после обнаружения наследственной страсти к алкоголю.