Марк Максим - Cмерть Анны Ор

Анна Ор кивнула головой…

Маршан резко сказал лакею:

— Бутылку поммери, и не стойте возле столика, как привидение…

Его голос выдавал нервное напряжение…

Лакей исчез…

Маршан говорил вполголоса, наклоняясь к Анне Ор… Она слушала внимательно, делая вид, что разглядывает зал… Дважды она холодно ответила на поклон: один раз кинорежиссеру, заместителю Джутича, в другой раз Сергею Казарину, вошедшему в зал с компанией офицеров, поместившихся за центральным столом…

Оркестр заиграл «Типперери», два английских офицера подтягивали за соседним столиком:

— Ах, далеко ли до Типперери…

Чей-то пьяный голос кричал:

— Лакея, дайте мне лакея…

Под звуки оркестра Анна Ор сказала:

— Я не могу выполнять подобных поручений… Я не обязывалась…

Лисье лицо Маршана вытянулось:

— Вы должны…

Анна Ор нагнулась к нему и сказала раздельно:

— Полковник, вы забываете, что со мной нельзя обращаться, как с мелким агентом вашей разведки, я попрошу вас не забывать…

Лакей поставил на стол ведерко, наполненное льдом, с торчавшей в нем бутылкой поммери, и два бокала…

Маршан сказал:

— Можете идти…

Когда лакей отошел, он добавил:

— Но и вы забываете, что я не из людей, способных отступать… Черт побери, вы это должны знать…

Глаза Анны Ор встретились с глазами полковника Маршана… И этот взгляд сказал лучше слов Анне Ор, что месть полковника Маршана была бы беспощадной и более жестокой, чем расправы с туземцами в колониях Франции… На мгновение она почувствовала себя в капкане…

Это ощущение не раз приходило последнее время к Анне Ор…

Она сказала коротко:

— Хорошо…

Маршан кивнул, его глаза заискрились: борьба возбуждала его…

Мимо столика прошли Гаввард и Томсон… Полковник Маршан приподнялся, приветствуя их… С усмешкой он сказал Анне Ор:

— Наши друзья-британцы кажутся сегодня озабоченными… Держу пари, что ими овладело такое же беспокойство, как и мной…

Затем он добавил:

— Я провожаю вас сегодня домой…

С отвращением и покорностью Анна Ор сказала:

— Хорошо…

— Что касается до дела, то вы приведете его в исполнение завтра же. Это срочно…

Она кивнула головой, подумав:

— Он начинает распоряжаться мною как вещью… И спасения нет, потому что у Гавварда то же самое… В сущности…

Она отпила глоток колючего холодного вина из стакана:

— В сущности — я погибла… Спасения неоткуда ждать… Я погибла, и никто мне не поможет… Если не Маршан — то Гаввард разделается со мной…

Чинный и корректный полковник Маршан приподнялся… Его лисья физиономия лоснилась лукавством:

— Мы поедем, не правда ли?..

Он бросил деньги на стол и помог Анне Ор накинуть палантин, который она отбросила на кресло…

Садясь в автомобиль, полковник Маршан коротко сказал шоферу:

— «Европейская»…

И, обернувшись к Анне Ор, добавил:

— Сегодня сыро. Не простудитесь, дорогая…

Его короткий смешок дополнил: полковник Маршан испытывал большое удовлетворение, видя, как подчинял себе непокорного агента, очень строптивую, привыкшую к самостоятельности и красивую женщину…

Он еще раз коротко рассмеялся: подобного рода переживания составляли главную цель существования полковника Маршана, он был полной противоположностью Гавварду: то, что было для Гавварда долгом чиновника и изредка спортом, было для полковника Маршана наслаждением большим, чем его любимое поммери во льду, обязательно сек и обязательно определенной фирмы…

Красное кепи с черным шнурком оттеняло седые виски полковника Маршана, офицера колониальных войск французской республики, прозванного в колониях «лисицей Маршаном»: он поцеловал руку Анны Ор у сгиба локтя и, ловя в темноте автомобиля блеск ненавидящих глаз, сказал шепотом:

— Этот Казарин — странный малый… Вы разобрались в нем?..

— Я не любопытна…

— За исключением, надеюсь, случаев, когда это требуется, не правда ли?..

В номере гостиницы он снова рассмеялся коротким прерывистым смешком: полковник Маршан чувствовал себя прекрасно, куря сигару и глядя, как раздевалась у зеркала Анна Ор…

Леди Эдит Холлстен, известная достаточно своей экстравагантностью в самых широких кругах Лондона благодаря прессе, почти еженедельно сообщавшей о новой эксцентричной выдумке дочери лорда Холлстена, вроде ее намерения поехать на Версальскую конференцию и лично заявить Вудро Вильсону о своем критическом отношении к его политике — леди Эдит Холлстен еще лишний раз доказала, что ее замыслы всегда отличались новизной и неожиданностью…