Марк Максим: Cмерть Анны Ор

В голове мистера Джонса-старшего: …Ллойд-Банк… Африканский хлопок… Вестминстер-Банк… Цейлонский чай… Бюллетень цен чикагской биржи… Националь-Колониаль-Банк… Австралийский сахар… Мельбурн… Канада… Барклайс-Банк… Сбор урожая… Кораблестроительная компания «Джонс и сын»… Фунты стерлингов… Франки… Леи… Пезеты… Доллары… О, доллары… Персия… Африка… Австралия… Китай… Радио из Роттердама… Радио из…

Трубка мистера Джонса крепко прижата желтыми обкуренными зубами…

В голове желтокожего шофера летят обрывки иных мыслей:

— Демонстрация безработных докеров в Ист-Энде… Чье это лицо?.. Сун-Ят-Сен, конечно… надо свернуть направо, можно налете… Что касается до Дженни, то она, конечно… Чуть не наскочил… Стачка докеров… Но демобилизованные, во всяком случае… Они прибывают, прибывают…. Чья фамилия Вильямс?.. Этот проклятый «Таймс» сообщ… Автобус с плохим вожатым, черт побери…

Глаза желтокожего шофера прищурены и устремлены вдаль…

Мысли мистера Джонса старшего продолжают нестись третьей скоростью, подобные обрывкам облаков:

«…Мисс Кембелл в „Майской ночи“, удивительный оттенок волос, но тридцать лет назад… Брекфест, конечно, но отвратительный кофе, предпочтительней цейлонский чай… С акциями Педл-компани будет слабее, но… Русский лес… а главное, наши запасы кардифского угля…»

Два с половиной миллиона людей, сопровождаемых ревом авто и автобусов, вливаются ежедневно от десяти до трех в Сити и триста банков находятся в Сити; сотни тысяч людей в пробковых шлемах, с пожелтевшими от знойного солнца лицами шлют радио из Африки, из Австралии, из Индии, с Таити и из других колоний.

К двум с половиной миллионам людей прибавляются еще двое: «Роллс-ройс» подкатывает шофера Ли-Ванга и мистера Джонса к подъезду дворца, откуда правит миром династия «Джонс и сын».

Мистер Джонс выходит из автомобиля, на мгновение задерживается на подножке и спрашивает:

— Ванг, сколько времени?

— Десять без пятнадцати, сэр…

— Без десяти двенадцать подадите машину обратно!

— Есть, сэр…

Мистер Джонс-старший входит в вестибюль, сквозь толстые стекла швейцар приветствует мистера Джонса…

«Роллс-ройс» медленно отъезжает, рычит на проскочившего клерка и плавно катится обратно…

В кабинете мистера Джонса тишина храма. Вполголоса секретарь докладывает утреннее радио и выдержки из передовых «Таймс», «Манчестер Гардиан», еще двух-трех газет. Мистер Джонс нажимает кнопку звонка и говорит медленно:

— Попросить мистера Джонса-младшего…

Мистер Джонс-младший: второе издание мистера Джонса-старшего, дополненное и исправленное хоккеем, авиационными состязаниями, бельгийским фронтом… Трубка в левом углу рта, в отличие от Джонса-старшего…

Разговор мистеров отрывист и точен, как лента аппарата Морзе:

— Кардиф?..

— Слабее.

— Нефть?

— Неопределенно…

— Перспективы?..

— Забил источник: Баку, тридцать тысяч ведер в сутки…

— Транспорт в России?…

— Разрушен…

— Правительство в Грузии?..

— Есть радио: идут бои по всему побережью. Наш агент в Батуме сообщает…

— Хорошо…

Одно мгновенье мистер Джонс-старший молчит: лента Морзе оборвалась. Мистер Джонс-младший сосет трубку, припоминая некоторые подробности, не относящиеся к делу и не имеющие отношения к забившему источнику нефти в Баку….

Затем мистер Джонс-старший говорит:

— Пусть стенографистка запишет распоряжения относительно…

Оба мистера Джонса глядят друг другу в глаза и без слов понимают друг друга…

Затем мистер Джонс опускает голову и читает некоторые бумаги, заботливо положенные перед ним секретарем…

Мистер Джонс-младший выходит из кабинета, отправляется в комнату стенографистки и отдает распоряжение:

— Ко мне в кабинет: работа на полчаса…

Стенографистка, молодая двадцатилетняя мисс, белокурая, голубоглазая, в белой блузке с синим галстуком, слегка краснеет… Карандаш в ее руках дрожит…

В кабинете мистера Джонса-младшего запах трубочного табака, бумаги разбросаны на столе и креслах… Мистер Джонс-младший внимательно глядит на стенографистку и говорит:

— Вы напрасно волнуетесь, мисс Дженни…

Мисс Дженни молчит…

Мистер Джонс-младший говорит с убедительностью всех своих тридцати пяти лет, общественного положения, крепких мускулов игрока в хоккей и участника авиационных состязаний:

— На этот раз действительно срочная работа… А волноваться совершенно нечего… Совершенно нечего, мисс…