Джон Ле Карре: Особые обстоятельства

Изящно ступая, министр подошел к эркерному окну и, склонив голову набок, принялся изучать песок на плац-параде конной гвардии, золотившийся в лучах заходящего солнца.

— А если бы я к тому же добавил, что вы до скончания дней своих ни словом, ни делом, ни намеком не должны раскрывать того факта, что подобная контртеррористическая операция даже просто планировалась, не говоря уж о том, что она была осуществлена… Это оттолкнуло бы вас?

— Господин министр, если вы считаете меня подходящим для такой службы, я буду лишь счастлив приступить к выполнению задания, в чем бы оно ни заключалось. Кроме того, поспешу вас заверить: я буду чрезвычайно осторожен и осмотрителен.

Цветистые обороты говорили о том, что он крайне раздражен необходимостью доказывать свою верность отчизне.

Министр все так же маячил перед окном.

— Не буду кривить душой, — заявил он, обращаясь к собственному отражению. — Ситуация такова, что нам осталось навести еще пару, так сказать, мостов . Нужно получить зеленый свет от очень и очень серьезных людей вон оттуда, — кивок в сторону Даунинг-стрит. — Как только все это устроится, вы станете моими ушами и глазами. Будьте объективны, думайте головой и не подслащивайте пилюлю. Никаких этих ваших дипломатических уверток и хитростей. Мне это не нужно. Совсем. Описывайте ситуацию так, как есть, без прикрас. Мне необходим хладнокровный взгляд опытного, надежного сотрудника. Понимаете меня?

— Да, господин министр, разумеется. — Собственный голос донесся до него словно издалека.

— У вас в семье есть еще Полы?

— Что, простите?

— Боже правый. По-моему, несложный вопрос. У вас в семье кто-нибудь еще носит имя Пол? Да или нет? Может, у вас брат Пол или отец. Откуда мне знать?

— Нет, господин министр. Кроме меня, никаких Полов у нас нет.

— А Полины среди женской части есть? Или Полетты?

— Нет, точно, нет.

— А что насчет Андерсонов? Такие не водятся? Может, девичья фамилия мамы была Андерсон?

— Нет, господин министр, насколько мне известно, нет.

— Вы ведь в неплохой физической форме, верно? Прогулка по пересеченной местности вас не доконает?

— Нет, что вы. Я часто гуляю и много вожусь в саду, — опять словно откуда-то издалека послышался его ответ.

— Ждите звонка от человека по фамилии Эллиот. Если он позвонит, значит, вы в деле.

— А не подскажете, Эллиот — это его настоящая фамилия или псевдоним? — спокойно, словно беседуя с известным психом, уточнил он.

— Да откуда мне знать, черт вас подери? Он секретный агент, работает под эгидой организации, известной как “Общество этических результатов”. Организация эта существует не так давно, но они уже успели себя здорово зарекомендовать. Лучше их в интересующей нас области не работает никто, я узнавал.

— Простите, господин министр, о какой именно “области” вы говорите?

— Об охране частных предприятий. Вы что, в берлоге последние десять лет проспали? Если вы не заметили, сейчас все ринулись в корпоративный сектор. Профессиональная армия теперь никому не нужна. Полно чиновников, снабжение отвратительное, на каждых шесть солдат по начальнику. А сколько на это уходит денег! Не верите — попробуйте хоть пару лет порулить министерством обороны.

— О, конечно, я вам верю, — придя в ужас от такого уничижительного описания британской армии, все же поддакнул он.

— Вы ведь, вроде, дом продаете, да? — сменил тему министр. — В Харроу или где-то в тех краях.

— Верно, в Харроу, — уже ничему не удивляясь, подтвердил он. — В Северном Харроу.

— Что, деньги нужны?

— Нет-нет, что вы, совсем нет! — воскликнул он, радуясь возможности хоть на секунду вернуться к делам житейским и простым. — У меня кое-какие сбережения есть, да и жена недавно получила скромное наследство, ей даже домик в деревне перешел. Мы подумывали продать дом, в котором сейчас живем, пока рынок еще держится, а потом уж решим, куда переехать.

— В общем, Эллиот скажет, что хочет купить ваш дом в Харроу. О том, что он из “Этических результатов”, говорить не будет. Мол, просто увидел рекламу вашего домика у своего риэлтора, дом ему понравился, но есть пара вопросов, которые он хотел бы обсудить. Он предложит вам место и время для встречи. И вы согласитесь на любую его дату, как бы неудобно это ни было. Ничего уж не поделаешь — так эти господа работают. Ну как, вопросы еще есть?

Он удивился: разве он задал министру хоть один вопрос?

— Ну а пока живите обычной жизнью, — продолжал министр. — О нашей встрече никому ни слова. Ни на работе, ни дома. Поняли?