Димитр Пеев - Вероятность равна нулю

– Небольшое пояснение, – зазвучал голос Ковачева. – Из всех засеченных агентов наибольшую опасность представляет журналист Атанасов. Как представитель авторитетного издания, пользующегося доверием и уважением у работников нашей промышленности, имеет доступ не только к официальной, открытой экономической и научно-технической информации, но и большей части информации секретной. Кто знает, какого рода откровения выслушивает он, сколько всего он и видит, и фотографирует, сколько знает того, чего вообще не печатают… Думаю, за успешную вербовку журналиста кто-то получил солидную награду.

Таковы факты, товарищ генерал. Желаем вам скорейшего выздоровления и творческого вдохновения – для стоящих перед нами задач…

Тот же день

После третьего прослушивания ленты Марков немного успокоился, лег на спину, закрыл глаза, все еще воспроизводя в памяти только что умолкнувшие голоса.

Да, на этот раз повезло. Невероятная удача! Чтобы собрать столько полезной информации, засечь сразу четырех агентов одного резидента, обычно нужны месяцы, годы. А здесь – все вот в этой маленькой кассете… Отчего же мысль о везении не радует? Наоборот, она угнетает. Ибо за успех всегда приходится расплачиваться…

Марков не был склонен рассчитывать ни на удачу, ни на случайности. В жизненной практике такое может иногда произойти. Бывает, ищешь безуспешно преступника по всей стране – и вдруг видишь его покупающим простоквашу в магазине, что рядом с твоим домом. Дни и ночи пытаешься найти предателя, регулярно раскрывающего перед Западом тайны внешней торговли, – и вдруг случайно получаешь информацию, что на имя такого-то директора внесены десять тысяч долларов на его личный счет в одном из банков Лихтенштейна… Да, всякое бывает, но полагаться на случай, на удачу генерал считал преступным легкомыслием. И все-таки сейчас следовало честно признаться перед самим собою, что удача – налицо…

Тридцать пять лет своей жизни посвятил Марков борьбе со шпионами и не без основания полагал, что неплохо знает и характеры, и манеры этого сорта людей. А тут возникло нечто такое, что не вписывалось в традиционный шпионский пейзаж, – фамилия, под которой шпион выступал. Резиденту необходимо связываться с разными агентами, называясь по-разному: такова шпионская практика. Почему же Петров ее нарушил? С Пипевой он – Христакиев, с Зарой – Христодоров, с Ерменковым – Христев, с Атанасом – Христофоров. Все фамилии начинались с корня «христ», и это, разумеется, не случайность, здесь сокрыт глубокий смысл. Но какой? И распространяет ли Петров этот прием на других своих агентов, которые наверняка еще выплывут?

Любопытную, мягко говоря, фигуру представляет собой этот товарищ Петров. За неделю – четыре агента.

Притом как они все ему безоговорочно подчиняются, как четко докладывают о вынюханных секретах, как покорно выслушивают новые задания!.. Как удалось ему завербовать всех этих граждан народной республики, среди которых оказался даже член партии? Той партии, которой он, Крыстю Марков, посвятил всю жизнь. Партии, за идеалы которой погибли его любимая, его друзья… И какой же силой держал Петров в слепом подчинении своих приспешников? Неужели только шелестом купюр?

Теперь, немного успокоившись, Марков начал размышлять, зачем все-таки принес ему Ковачев эту радиопьесу, столь старательно сочиненную коллегами. Неужто лишь для того, чтобы удовлетворить любопытство начальника? Нет ли в этой любезности еще и скрытого смысла? Дескать, пока ты сладко почиваешь в генеральской палате, Петров действует. Он получает секретные сведения о внешнеторговых сделках – информацию, которая в любой день может уплыть за кордон. Если уже не уплыла… Он дает указание пронюхать все о стратегически важном заводе. Имеют ли они право в данной ситуации дожидаться, пока всплывут новые агенты? Ведь могут пострадать интересы всей страны. Имеет ли он право отлеживаться?..

Каждый день, каждый час приобретал теперь огромное значение. Он, генерал Марков, должен быть на посту, должен сам все решить. Он, а не его подчиненные!

Генерал позвал дежурную сестру и попросил принести обмундирование…

22 августа, пятница

На этот раз Петров нарушил свой традиционный маршрут и другим трамваем поехал на бульвар Витоши. Заглянул в рыбный магазин, кое-что купил, но поехал опять-таки не домой, а в противоположную сторону. Ехал долго, чуть не до конца маршрута, пока трамвай не оказался на улице Революционеров. Здесь Петров буквально заскочил в подъезд старого дома, где обитал Васил Заралиев, и тут же вышел. За считанные секунды он вряд ли успел бы даже убедиться, что Зары нет дома. Ибо Зара тем временем сидел за чашкой кофе в закусочной поблизости и вернулся домой два часа спустя.