Жерар Вилье - Афера в Брунее

Пэгги Мей-Линг нервно курила, сидя на краю своей кровати, когда Майкл Ходжис открыл дверь комнаты. Она пристально посмотрела на него округлившимися от страха глазами, и он попытался успокоить ее своей обычной улыбкой.

– Пэгги, мне надо с тобой поговорить. Пойдем со мной.

– А почему не здесь?

Красноречивым жестом руки он указал ей на потолок.

Пэгги Мей-Линг раздавила в пепельнице недокуренную сигарету и встала. Майкл Ходжис галантно распахнул перед ней дверь. По небу ползли огромные тучи, но дождя еще не было. Англичанин взял ее за руку – мягко на этот раз – и повел к тропинке, ведущей на пляж. Пляж по краям был огорожен колючей проволокой, и вокруг него в зарослях размещалась охрана из гуркхов.

Южно-Китайское море было спокойным, и прибой шумел как-то умиротворяюще. Майкл и Пэгги отошли от бунгало и шагали теперь лишь в нескольких метрах от волн, набегавших на прибрежный песок, отделявший рощу гигантских бамбуков от моря.

– Ты вела себя неосторожно, – сказал Майкл, когда их стало не видно из дома. – Не нужно было говорить с этим человеком.

– С каким человеком?

– С тем, кто находился в багажнике машины Ангелины Фрейзер.

Китаянка почувствовала, что кровь отхлынула от ее лица. Она попыталась противостоять безжалостному взгляду наемника, но ей тут же пришлось опустить глаза. Отрицать очевидное было невозможно. Она пробормотала:

– Я ничего не сделала, я не хотела. Его привлекла Ангелина. Он тоже знает новость. Американка...

Майкл Ходжис положил ей на плечи свою руку.

– Ты ему все рассказала?

Не осмеливаясь вымолвить ни слова, она отрицательно покачала головой.

– О'кей, это хорошо, – сказал Ходжис. – Теперь мы отправим тебя обратно в Гонконг, но поклянись мне, что никогда и никому не будешь говорить об этом.

Он почувствовал, что съежившееся тело молодой китаянки расслабилось.

– Да, клянусь тебе, – сказала Пэгги.

– Хорошо.

Сильным ударом он сбил ее с ног, и она буквально рухнула на мокрый песок. Ее крик заглушил шум волн. Майкл Ходжис тут же схватил ее за шею и потащил к набегавшему прибою. Пэгги попыталась было отбиться, но он сжал ей сонную артерию, чтоб держать в состоянии обморока. Старый прием коммандос. Она почти уже не сопротивлялась, когда он потащил ее к воде. Достигнув моря, он бросил тело Пэгги на полуметровую глубину.

Ходжис наклонился и, когда она открыла рот, стремясь вдохнуть немного воздуха, схватил за плечи и некоторое время подержал на ее голову под водой.

Пэгги Мей-Линг хотела закричать и наглоталась воды. Она принялась кашлять, попыталась выплюнуть воду, поднять голову на поверхность, но безуспешно, из-за мощной хватки англичанина. Ее расширившиеся от ужаса глаза упрямо смотрели ему в лицо, на котором не было никакого выражения. Словно он топил маленьких слепых котят. Все это продолжалось примерно три минуты. Пэгги Мей-Линг перестала бороться, ее глаза словно остекленели, а рот остался открытым и был полон песка и морской воды.

Тогда Майкл Ходжис вытащил ее на сухое место и без малейшего волнения стал раздевать ее. Сделав это, он взял ее одежду и быстрым шагом удалился, держа под мышкой свой зловещий сверток. Он бросил все вещи китаянки в свою машину и вернулся в ее комнату. Потребовались считанные секунды, чтобы найти купальник, с которым он направился снова на пляж. Пэгги имела привычку купаться в море с наступлением темноты, чтобы не попасться на глаза гуркхам. Никто не удивится, что произошел несчастный случай.

Ходжис с трудом натянул на Пэгги трусики, но с лифчиком у него было мало хлопот.

Теперь оставалась американка. И Пэгги вполне могла вовлечь ее в ночное купание.

Принц Махмуд, разумеется, рассвирепеет, когда ему сообщат, что он лишился двух своих самых прекрасных игрушек, но его можно было легко утешить, раздобыв ему новые. Два несчастных случая на пляже были вполне возможны. Майкл Ходжис взглянул на часы: за четверть часа могла быть урегулирована вторая проблема. Затем осталось бы только тихо и мирно избавиться от посланца ЦРУ.

Мэнди Браун уже утратила свою былую уверенность. Вернувшись в свою комнату, она с тревогой прислушивалась к малейшему внешнему шуму. Вторжение появившегося вскоре человека с «рейнджровера» не сулило ей ничего хорошего. Он приходил проверить, как она снова устроилась в своей комнате, и не забыл тщательно закрыть за собой дверь. Его голубые глаза были глазами убийцы. В этом-то она разбиралась достаточно...