Эьчин Гасанов - Убийство журналиста

Толик, не мешкая, помчался вниз и вышел на узкую улицу Абиева с односторонним движением.

Мила внезапно остановилась и что – то вспомнив, помчалась к обратно, туда, где попрощалась только что с Эльдаром.

Отъехавшая от дома машина ослепила Толика своими фарами. Он инстинктивно опустил голову, но успел заметить бегущую навстречу ему фигуру.

"Русалка!"

Молодая женщина скользнула по нему беглым взглядом как раз в тот момент, когда его осветили автомобильные фары.

Толик бежал к "Тойоте", пистолет он бросил в блоке, он ему не нужен.

Пробежав сто метров, он скрылся в подворотне, отдышался. После этого он вернулся в свою "Тойоту" и поехал в центр города Баку.

Сердце его продолжало стучать, а в голове не было ни одной мысли.

Все произошло, как было задумано. Он выехал к зданию Дома

Правительства, со стороны главного входа. Все было спокойно. Труп

Эльдара Хусаинова, конечно, уже обнаружен.

Толик повернул на север. Ему нужно было пересечь весь центральный квартал, и поехать в сторону "Шемахинки".

Ругнувшись сквозь зубы, Толик резко повернул налево и выехал на автостраду. Какого хрена она вернулась?

Толик быстро отъехал. К счастью, машин на улицах почти не было.

Он успокоился, только подъезжая к гагаринскому мосту, приняв решение не рассказывать об инциденте шефу. Он был почти уверен, что

"русалка" не сможет его узнать. Зачем все усложнять…

Полчаса спустя он был в северной части Баку, в районе 5 микрорайона. Он не знал. Куда едет. Ехал машинально, механически.

У него сосало под ложечкой от голода. Здесь, в родном до боли квартале, он был в безопасности.

Он провел здесь свое детство, тут было тихо. Толик тут проводил встречи с разными людьми; с теми, кто был на стороне правых политических группировок, и различными людьми левых течений.

Толик свернул на узкую улицу и остановился перед небольшим рестораном с помпезной вывеской: Ресторан "Хазар". В зале стояло несколько деревянных столиков, клиентов пока не было. Хозяин узнал его и протянул руку.

– Толик! Ты пришел рано. Ужин еще не готов.

Это был ночной ресторан, обслуживающий разных клиентов, ведущих ночную жизнь. Толик наклонился над стойкой с видом гурмана.

– Они вкусные сегодня, твои бараньи ножки?

Суп из бараньих ножек был его слабостью… Хозяин иронично посмотрел на Толика.

– Поправишься на кило…

Толик достал из кармана листок бумаги и, положив его на ладонь, снял телефонную трубку. Услышав женский голос, он сказал:

– Это Толик. Я встретился с ним и поприветствовал его.

Он говорил по – английски. Хозяин знал только азербайджанский и русский. На другом конце провода женский голос сказал по-английски:

– Прекрасно. Скоро получите новые инструкции…

Сказав это, женщина повесила трубку.

Толик несколько секунд оставался задумчивым, потом заказал водку.

Он взглянул на записанный на бумаге номер: 440-346. Толик не знал, с кем говорил. Он впервые убивал незнакомого человека. Азербайджанца.

Правда, он уже давно работал на ФСБ. Его завербовал советский резидент подполковник Семен Алхутов, по официальному статусу – ответственный представитель Аэрофлота в Тегеране. Он сумел оказать давление на Толика, родители которого оставались в Советском

Азербайджане.

Теперь Толик с родителями жил во Франции.

В течение шести месяцев Толик посещал курсы школы КГБ в Киеве.

Потом по приказу Алхутова он бросал гранаты в кафе и бистро в Москве и Баку, где собирались представители правых партий. Но сейчас он чувствовал, что дело в чем-то другом, выходящем за рамки местных политических стычек.

Семен Алхутов особенно настаивал на том, чтобы это "мокрое дело" не походило на политическое убийство. Вот почему он посоветовал

Толику что то стащить с тела Эльдара Хусаинова.

– Вы окажете большую услугу России, – важно объяснил офицер. -

Азербайджанцы никогда не должны заподозрить нас в этих убийствах…

…По ресторану стал распространяться запах бараньих ножек.

– За стол! – пригласил хозяин.

Толик продолжал размышлять. Зачем ФСБ понадобилось убирать журналиста Хусаинова? Впрочем, зачем ломать из-за этого голову. Все равно он бы не смог отказаться от этого из-за своих старых родителей. Два раза в год он получал килограмм золота и отправлялся в Азербайджан. Его родители продавали это золото и целый год беззаботно жили, до его следующего приезда. Советские таможни пока допускали импорт ценного металла…