Чингиз Абдуллаев - Всегда вчерашнее завтра

— Как мы и предполагали, — кивнул генерал, — а что у нас?

— Еще хуже. Такое ощущение, что все члены группы растворились.

— Это лирика, — отмахнулся генерал, — давай конкретные факты.

— Во-первых, группа была сформирована по личному Указанию бывшего председателя КГБ генерала Крючкова сразу после литовских событий в январе девяносто первого года. Тогда отправили на пенсию Бобкова. По личному настоянию Михаила Горбачева, считавшего его виноватом в подобном противостоянии. Я думаю, руководство КГБ не очень охотно пошло на этот шаг. Бобков считался одним из самых опытных, если не самым опытным сотрудником КГБ при Крючкове. И вот блестящего профессионала увольняют, провожают на пенсию…

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросил Локтионов. — Я и без тебя все хорошо помню.

— Очевидно, в ответ тогдашнее руководство КГБ принимается за разработку сверхсекретной операции с посылкой группы Савельева, — продолжал Алексеев, словно не обратив внимания на реплику генерала. — Поэтому в группу Савельева отбирают двух «ликвидаторов» и двух аналитиков. Очевидно, уже тогда просчитывались варианты возможного отделения Литвы и заранее готовились материалы по «агентуре центрального подчинения», с тем чтобы замкнуть наиболее ценных агентов непосредственно на Москву.

— Можно подумать, что ты не работал в КГБ и не знаешь, как это обычно делается, — покачал головой Локтионов. — Не нужно рассказывать мне прописные истины. Переходи сразу к делу.

— Группа выходила непосредственно на председателя КГБ Крючкова и одного из офицеров. Его фамилия нигде не обозначена. Но он докладывал результаты работы группы Савельева непосредственно председателю КГБ. Очевидно, «ликвидаторы» были посланы для того, чтобы «подчистить» возможные промахи аналитиков и убрать неугодных лиц, отказывающихся от сотрудничества с Москвой. Однако в материалах дела нет никаких данных о том, удалось группе или не удалось выполнить поставленную задачу. Ни один из офицеров, сотрудников группы Савельева, не работает больше в органах контрразведки. Все четверо уволены осенью девяносто первого. Вернее, двое уволены, а двоих списали как убитых.

— Зачем ты повторяешь мне то, что я сам тебе сказал? — покачал головой Локтионов. — Ты три месяца работал, чтобы установить известное? И это все, что ты узнал?

— Нет, не все, — возразил Алексеев. — Во-первых, мне удалось выяснить, кто именно докладывал в те августовские дни непосредственно Крючкову о событиях в Литве. Вот список офицеров. Три человека. Крючков принимал их практически каждый день. Можно вычислить, кто именно из них был связан с группой Савельева.

— Откуда получил? — протянул руку к списку заинтересовавшийся Локтионов.

— Крючкова арестовали сразу после провала ГКЧП, — пояснил Алексеев, — тогда к нему приехали сотрудники прокуратуры, которые изъяли документы из его личного сейфа. Пока шло следствие по делу ГКЧП, они находились в прокуратуре.

Но затем, после амнистии, их вернули в ФСБ. Я попросил разрешения с ними ознакомиться.

— Очень толково, — кивнул генерал, заглядывая в список. Прочел и нахмурился. — Ты с ума сошел?

— Это фамилии из записной книжки Крючкова, — упрямо кивнул Алексеев, — именно этих людей он принимал в последний месяц почти каждый день.

На листке были записаны три фамилии — полковник Мушкарев, подполковник Локтионов, подполковник Сарычев. Вторым из указанных офицеров числился сам Локтионов, успевший за эти шесть лет, отделявших его от августа девяносто первого, дослужиться до генерал-майора. Он растерянно заглянул еще раз в список и поднял глаза на Алексеева.

— И это все, что нашли? Негусто. Я бы мог сам сказать, какие вопросы у него обсуждались. Его интересовали события в Восточной Европе, особенно в Болгарии и Румынии. Я тогда курировал эти направления и докладывал действительно почти ежедневно. Тебя удовлетворяет ответ или ты собираешься меня допрашивать?

— Просто я считаю, что нужна ваша санкция на допрос Крючкова и остальных двух офицеров, которые уже не работают в нашем ведомстве.

— У нас много кто не работает. Это не значит, что всех нужно подозревать.

Что еще обнаружили?

— Судя по оставшимся у нас документам, полковник Лякутис не имел к работе группы Савельева никакого отношения. Просто он помогал им, выступая в роли координатора. Поэтому убить его именно за это они не могли.

— Тогда кто его убил и зачем?

— Этого мы пока не знаем.