Чингиз Абдуллаев - Выбери себе смерть

Он открыл глаза.

— Что вы хотите сказать?

— Вы очень нужны нам, Дронго.

— «Мы» — это кто?

— Господи, только не это! — притворно взмолился Марк Абрамович. — У меня есть один знакомый следователь, который всегда меня спрашивает: «мы» — это кто? Теперь вот вы.

— Что вам нужно? — Ему начало надоедать фиглярство собеседника. Дронго видел, что пока шла игра. Серьезного разговора еще не было.

— Это другое дело, — подсел ближе к Дронго Марк Абрамович, перенеся стул и благоразумно поставив его в пяти метрах.

— Нам нужны вы, — очень серьезно сказал Марк Абрамович, — ваш опыт, ваши знания, ваше умение. Скоро нам понадобятся все наши люди.

Дронго слушал спокойно. Он понимал: чем больше скажет Марк Абрамович, тем меньше шансов остаться в живых у него. Обладателя больших секретов просто не выпустят из этой комнаты.

— Опять переворот? — тихо спросил он. — Какой на этот раз?

— Не иронизируйте, — серьезно оборвал его Марк Абрамович, — решается вопрос — МЫ или ОНИ. Подождите, не перебивайте меня, — поднял он руку, — я скажу вам, кто МЫ и кто ОНИ.

Он поднялся, поправил бородку и зашагал по комнате.

— МЫ — это настоящие патриоты Советского Союза, коммунисты, все честные люди. МЫ — это ФСК и Служба внешней разведки, МЫ — это большая часть офицерства в нашей армии, это миллионы рабочих, крестьян, интеллигентов. Все, кому этот режим уже смертельно надоел. Наша главная цель — восстановление бывшего СССР, восстановление Коммунистической партии, при наличии других партий, разумеется.

Дронго обратил внимание, что его собеседник не выговаривает букву «р», от чего вся его речь становится немного комичной.

— Общий бардак в стране, — продолжал Марк Абрамович, — больной, неуправляемый президент, коррумпированное правительство, временщик Коржаков. За последние четыре года нас четырежды реорганизовывали, а сколько раз меняли все руководство…

«Напрасно они это делали, — искренне подумал Дронго, — таких, как этот тип, из органов не выкуришь. Они вечные стражи порядка».

— Дважды мы пытались навести порядок в стране. Но первый раз это делал Янаев, который не мог даже унять свои руки, не говоря уже о стране. Во второй раз — Руцкой и Хасбулатов, которых назвать патриотами было бы трудно. И неправильно. Теперь к власти придут настоящие патриоты, любящие свою родину, — вдохновенно закончил Марк Абрамович.

— Как ваша фамилия? — вдруг спросил Дронго.

— Фогельсон, а что? — поднял брови его собеседник.

— Еврей, спасающий Россию. Действительно смешно, — громко сказал Дронго.

Марк Абрамович остановился.

— Как вам не стыдно! — с неожиданной резкостью сказал он. — Никак не мог предположить, что вы антисемит.

— При чем тут это? — разозлился Дронго. — Как раз некоторые русские патриоты считают, что во всем виноваты масоны и евреи. А вы лично помогаете им прийти к власти?

— Какие патриоты? — сел на стул Фогельсон. — Это мишура. Разве они понимают, что мы потеряли? Разве они могут так болеть за страну? Разве они знают, что такое быть евреем в КГБ?

Он обхватил голову руками.

— Второй раз за последние несколько дней я вспоминаю эпизоды своего детства, — глухо сказал он, — и уверяю вас, делаю это не ради вас. У меня погибла вся семья во львовском гетто. Я лежал под канализационным люком и слышал, как на нем насиловали мою мать. Вы понимаете, что я пережил? А потом пришла Красная Армия. И уцелевшие узники гетто стали выходить на улицу. Знаете, чем для нас была Красная Армия? Чем был для нас Советский Союз? Я еврей, — поднял он голову, — и горжусь своими предками, своими корнями, своей древней религией. Но я вместе с тем был гражданином великой страны. Мне говорят: Марк, ты можешь уехать в Израиль. С твоим опытом работы в разведке, в контрразведке тебе не будет там цены. Но разве я могу забыть тот первый кусок черного хлеба, который мне дали советские солдаты? Разве я могу предать память о своей семье, о тысячах погибших во Львове? Разве я могу предать всю свою жизнь?

Дронго молчал. Он не ожидал такого откровения от своего собеседника. Видимо, он действительно задел больную тему.

— Простите меня, — пробормотал он, — я не хотел вас обидеть. Просто смерть моего товарища так на меня подействовала.

— Закрываем тему, — махнул рукой Фогельсон. — Но вы подумайте над моими словами. А теперь самое важное. Вы нужны нам для встречи с представителями банка «М». Они уже знают, что вы заинтересованное лицо. Знают, что вы бывший эксперт ООН. Президент банка видел вас лично, поэтому другого мы послать не можем. Но блеф полностью удался, и они считают, что все документы у вас.