Чингиз Абдуллаев - Закон негодяев

Чижов на этот раз на похороны не поехал. Все газеты писали о том, что это разборки мафии. Телевидение показывало специальные репортажи с места событий. Передавались гневные комментарии простых жителей столицы, уже уставших от уголовного беспредела. Вновь назначенные прокурор города и начальник московской милиции уверяли всех, что в этот раз убийца будет схвачен.

Михеев, находившийся на кладбище, обратил внимание, как властно распоряжался Гурам Хотивари, как изменилось его поведение после смерти Арчила.

Но, к удивлению многих, Гурам не стал дожидаться окончания похорон.

Словно он очень торопился куда-то. Подойдя к Давиду, он тихо сказал несколько слов, и старший брат покойного согласно кивнул головой.

Самолет «Дельты» прилетал в Москву примерно в половине одиннадцатого утра. На следующий день в аэропорту Шереметьево-2 по залу прибытия уже нетерпеливо ходили люди Лазарева, ожидая прибытия очередных боевиков Рябого. Но они недооценили Гурама Хотивари. Официальные делегации и членов правительства встречали обычно при выходе из коридора еще до того, как они проходили таможню и границу. Гостей отводили в депутатскую комнату и там выполняли все формальности. На этот раз был звонок из Министерства иностранных дел России о возвращении в Москву делегации сотрудников МИДа. И приехавшие в депутатскую комнату аккуратные молодые люди прошли вместе с девушкой к выходу из коридора, встречая своих людей.

С красным шарфом было трое гостей. У всех с собой были лишь небольшие спортивные сумки. Ребят быстро провели через депутатский зал, попросили снять шарфы, дабы не бросаться в глаза, и вывели к автобусу.

Напрасно люди Лазарева ждали еще примерно около двух часов. Никто с красным шарфом из самолета не вышел. В Москве этой весной стояла удивительно теплая погода.

Гостей привезли на загородную базу, накормили, напоили. Все трое, уставшие от перелета и смены часовых поясов, довольно быстро заснули, не ведая, что в их пищу было добавлено снотворное. Очнувшись, они обнаружили себя прикованными к стоявшей над головой трубе, с высоко поднятыми руками. Перед ними на стуле сидел красивый старик, холодно смотревший на них. Рядом стоял полноватый господин, неприятно улыбавшийся заезжим «гастролерам».

— Значит, вас Рябой прислал для драки, — прохрипел Давид, — молодцы.

Умные ребята. Сейчас я спрошу у вас только одну вещь. Только один вопрос. И если вы на него ответите правильно — можете убираться. А если нет… От ответа зависит ваша жизнь.

Трое боевиков Рябого не понимали, что от них хотят, и почему они здесь оказались. Лишь один, более старший, решил, что это обычная проверка и шепотом сообщил эту новость остальным.

— Кого послал Рябой до вас? Как зовут убийцу «Михо» и Арчила. Где его найти? — спросил старик.

Гости переглянулись. Они не слышали никогда ни о каком «Михо», ни о каком Арчиле. Их посылали сюда для работы с Борисом Лазаревым. И даже его имени они тоже не знали. Им просто сказали, что их встретит Михаил.

Старик молчал целую минуту, глядя на прикованных перед ним молодых людей. Затем махнул рукой:

— Они твои, Гурам, — сказал он на прощание. И ушел. Хотивари с неприятной улыбочкой подошел к ребятам.

— Не хотите говорить, — засмеялся он, — не надо. Это даже хорошо. Сейчас Важа покажет вам, как нужно петь.

Через минуту из подвала, где стояли пленники, начали доноситься ужасные крики. Но кругом никого не было.

К Лазареву приехал встревоженный Михаил. Его люди так и не дождались гостей. Они вернулись обратно в город, и Михаил поспешил сообщить эту неприятную новость Борису Григорьевичу.

— Как не прилетели? — разозлился Лазарев. — Почему не прилетели? Твои наверно проспали, не заметили ребят.

— Напрасно обижаете, — оправдывался Михаил, — моих там четверо было. С самого утра. Никто не приехал, это точно. Может что-то случилось в Нью-Йорке?

— Сейчас узнаю, — Лазарев быстро набрал номер телефона Рябого. В Америке сейчас была ночь. Трубку поднял сам Рябой.

— Да, — послышался его недовольный голос.

— Это я, Борис, — торопливо проговорил Лазарев, — люди ваши не прилетели.

На другом конце наступило тяжелое молчание.

— Алло, — решив, что их разъединили, сказал Лазарев.

— Значит, не прилетели, говоришь, — зашипел вдруг Рябой. — Поиграть со мной решил? Продать подороже?

— Да они действительно не прилетели, — заорал, не сдерживаясь, Лазарев.

— Дурак ты, — внезапно успокоился Рябой. — Какой дурак! Ничего из тебя путного не получится. Проверь, куда увезли парней. Хотя они наверно давно уже трупы. Таких ребят потерял, кретин. Проверь и позвони. Может, кто из твоих выдал. — Лазарев отключил телефон. На его красивом, немного вытянутом лице промелькнуло бешенство. С ним никто никогда так не разговаривал. Но если парней действительно увезли, значит, Рябой прав. Он, действительно, кретин.