Чингиз Абдуллаев - Закон негодяев

Часто через пограничный Казах даже продавали бензин в соседнюю Армению, а затем армянские танки на азербайджанском бензине шли расстреливать азербайджанские деревни. Порядочные люди, протестующие вообще против этой бессмысленной братоубийственной войны, не могли понять, как можно торговать не только бензином, но и оружием (на войне!), обмениваться трупами убитых, продавать за деньги заложников. Общая атмосфера безнравственности делала людей циниками и мародерами.

Джафаров, потерявший недавно на войне родственника, искренне возмущался этими фактами, но понимал, что бороться против подобного бессмысленно. У бандитов были большие связи и с той и с другой стороны.

Правда, на этот раз события происходили на юге республики, непосредственно у иранской границы и теперь уже от него зависело расследование этого дела. Он понимал, что шансов почти никаких, но его профессиональная гордость не позволяла отступать. И он помнил тяжелое молчание всех шестерых инвалидов в той больничной палате, словно заранее презирающих его трусость и попустительство.

Побрившись, он поехал докладывать начальнику отдела. Его непосредственный руководитель — Имран Кязимов — работал в органах прокуратуры около тридцати лет, и всегда отличался от своих более резких коллег каким-то непонятным спокойствием и добродушием. Может, всему виной была его тучность.

Кязимов давно перешел стокилограммовую отметку и, по слухам, полнел каждый год на два-три килограмма. Несмотря на военное время, работники прокуратуры жили куда лучше обычных граждан, ибо общая атмосфера вседозволенности и бесконтрольности позволяла им закрывать любое уголовное дело, получая за это приличные отступные. За последние три года в республике сменилось пять высших руководителей, среди которых было три Президента, и уже это обстоятельство делало прокурорский надзор фикцией, превращая его в бессмысленную суету.

Кязимов слушал своего подчиненного молча, он любил, когда следователи могли выговорить все, что хотели сообщить по данному делу. И лишь когда Джафаров закончил, он тяжело задышал, доставая сигареты. Врачи давно запретили ему курить, но он, привыкший дымить в своем кабинете, не обращал внимания на угрозы эскулапов и жалобы своей супруги.

— Значит, были азербайджанцы, — нахмурившись, уточнил Кязимов.

— Парень утверждает, что были. Даже дает описание внешности. Одного звали Омар. Согласитесь, с таким именем армянина быть не может, — доложил Джафаров.

— Конечно, не может, — задумался Кязимов, — где это произошло, можешь показать на карте?

— Конечно, — Джафаров подошел к большой карте республики, висевшей за спиной Кязимова, — вот приблизительно здесь, почти у самой границы.

— Интересно, — задумался Кязимов, — я ведь сам из этих мест.

— Не знал, — кивнул Джафаров, — я вообще всегда мало интересовался, кто из какого района.

— Поэтому ты до сих пор только следователь, — добродушно заметил Кязимов, — а пора бы уже знать, что в Азербайджане главное — родиться в нужном месте. И в нужное время.

— Ничего не поделаешь, — засмеялся Джафаров, — второй раз родиться я уже не смогу.

— Не зарекайся, — усмехнулся Кязимов, — я знаю немало деятелей, которые умудрялись даже менять паспорта с местами своего рождения, угадывая под очередного лидера.

— Это не для меня.

— Знаю, — засмеялся Кязимов. Джафаров вернулся на свое место, сел за стол напротив Кязимова.

— Дело в том, что в Карабахе и в районах вокруг него в основном живут шииты, — напомнил Кязимов, — и людей с именем Омар среди местных очень легко отыскать. Там всего три деревни, где живут сунниты. Поэтому твоя задача сильно упрощается. Если убийца местный, а неместные вряд ли бы так хорошо ориентировались в горах, то его несложно найти.

— Понял, — загорелся Джафаров, — я как-то об этом не подумал.

— Возьми командировку и поезжай туда, — разрешил Кязимов, — я сам доложу заместителю прокурора республики. Согласие, считай, я тебе дал, но действуй осторожно. Вполне вероятно, что перебрасывали наркотики, а это дело грязное, пусть им милиция занимается — у нас и без того работы хватает. Если подтвердится, что такой человек действительно проживает в районе, хватай его за шиворот и вези сюда. Во время войны таким делом занимается, мерзавец. Мы все, конечно, не святые, но своих детей этой гадостью не травим. Знаешь, как выросло за последнее время потребление наркотиков среди молодежи? Мне Исаев рассказывал, сколько в милиции дел, страшно сказать.