Чингиз Абдуллаев - Обретение ада

Теперь руководитель аналитического управления генерал Леонов сидел за столом и смотрел на лежавший перед ним чистый лист бумаги. И, наконец, рядом с Дроздовым сидел третий офицер, имя которого никогда не произносилось даже в присутствии коллег. Для всех он был просто полковник Сапин. Под этой фамилией в КГБ работал руководитель специальной группы инспекторов Комитета государственной безопасности Георгий Александрович Костава. И если про Дроздова и Леонова еще кое-что можно было узнать или услышать, и если про самого генерала Шебаршина было даже известно, что свое боевое крещение он проходил в соседнем Иране, то про Коставу не было известно никому и ничего. Просто потому, что формально такого человека не существовало вообще. Вместо него в органах КГБ работал полковник Григорий Сапин.

Теперь, слушая задание, Костава хмурился. Ему не нравилась сама установка на вызов Юджина в Германию и его использование в качестве проверяющего в сложной операции, связанной с гибелью Валентинова. Как опытный профессионал он понимал продуманность шагов аналитиков и управления по работе с нелегалами для поэтапного возвращения Юджина. Нужно было не просто вернуть агента в Москву, но и разместить с максимальной выгодой его капиталы за рубежом. Но сама мысль, что агент, проработавший столько лет за кордоном и теперь находящийся на грани провала, должен принять участие еще в одной операции, беспокоила его более всего.

Шебаршин закончил рассказывать и взглянул на полковника. Формально Сапин был единственным офицером из присутствующих, который не подчинялся даже начальнику ПГУ. Он непосредственно подчинялся председателю КГБ, выполняя его наиболее сложные и деликатные поручения. Кроме того, ни для кого не было секретом, что инспектора КГБ часто выполняли специальные задания, связанные с проверкой деятельности высокопоставленных сотрудников аппарата КГБ. Это были своего рода внутренние надзиратели в разведке и контрразведке. Об их деятельности часто вообще не было известно ничего, настолько секретной и закрытой была их форма работы.

После информации начальника ПГУ в кабинете наступило молчание. Сапин обдумывал сказанное, а другие генералы, уже знавшие о подготовке к операции, молча смотрели на него.

— Я вас понял, — сказал полковник начальнику ПГУ, — вы хотите снова использовать своего агента. Может, это и правильно. Если даже его подозревают американцы, вы ничем не рискуете.

— Да, — сказал Шебаршин, — по нашим расчетам, он должен прилететь в Германию через несколько дней. Мы уже послали ему приказ перебираться в Берлин.

Там он и встретится с людьми Валентинова. Мы должны точно установить, кто из них выдал маршрут убитого резидента.

— Сколько человек знали о поездке Валентинова в Прагу? — спросил Сапин.

— Здесь, в аппарате, несколько человек. И трое в Германии, — ответил Дроздов, — мы сумели все проверить. Валентинов был хорошим специалистом. Но так нелепо погиб…

— Может, это простое ограбление? — предположил Сапин.

— Мы отрабатывали и эту версию, — сказал Леонов, — но не получается.

Убийцы даже не забрали машину, хотя ключи были в кармане убитого. Да и деньги не взяли, даже не став маскироваться. Видимо, искали нечто более важное. Мы считаем, что это документы Валентинова, которые он должен был везти в Софию. И о них тоже не могли знать чужие.

— Вот их имена, — сказал Шебаршин, взглянув на лежащий перед ним листок. Он хотел прочитать имена, но почему-то не стал этого делать. И хотя он абсолютно доверял обоим своим генералам — Леонову и Дроздову, тем не менее молча передал список с именами Сапину. Тот развернул листок. На нем были написаны три фамилии: Софи Хабер, Ральф Циге и Яков Горский.

Полковник закрыл листок и вернул его Шебаршину, постаравшись запомнить все три фамилии.

— Только они?

— Да.

— Когда произошло убийство?

— Восьмого января.

— Уже тринадцать дней! — удивился Сапин. — И вы ничего не смогли обнаружить?

— Практически нет. Сапин ничего не сказал.

— Я понимаю ваше молчание, — вмешался Дроздов, — но мои люди на месте пытаются решить эту проблему. Пока, к сожалению, нам нечем похвастаться.

— Прибавьте к этому конфликт на Ближнем Востоке, — заметил Леонов, — у американцев это сейчас самое больное место. Хотя, нужно отдать им должное, они прекрасно подготовились, и, видимо, разгром армии иракцев произойдет в ближайшие дни. Слишком велико неравенство в технике и компьютерном обеспечении.