Чингиз Абдуллаев: Правила логики

Ведь это он говорил, что нет такого преступления, которое нельзя раскрыть. Есть только плохие следователи.

«Однако память у него хорошая», — отметил «Дронго».

— Да, — согласился он, — об этом говорят, но в чисто теоретическом плане.

— Жаль, — вздохнул Харрисон, — очень жаль. Иначе я бы точно выяснил, кто из членов моего семейства имеет такую дурную привычку лазить в мой сейф.

При этих словах все промолчали, даже супруга хозяина не решилась вставить ни слова.

— У вас неплохая вилла во Франции, — решил поменять тему разговора «Дронго».

— Да, — быстро согласилась Анна Харрисон, понявшая намерение гостя, — но, к сожалению, мы не успели еще ее отремонтировать. Только первый этаж.

— Вы недавно взяли эту виллу? — спросил «Дронго».

— Откуда она знает, — грубо перебил жену Харрисон, — она только два года как моя жена, а эта вилла у меня уже пятый год.

Анна Харрисон не произнесла ни слова, с силой закусив нижнюю губу.

Очевидно, она вторая жена хозяина, или третья, — понял «Дронго». Впрочем, это было ясно с самого начала, едва Харрисон представил своего сына, по возрасту годившегося своей мачехе в старшие братья.

— У вас замечательная вилла, — сказал примирительным тоном Боб Слейтер, — особенно эта комната дьявола.

— Какая комната? — не понял «Дронго».

— О, — оживился Харрисон, — это примечательная комната. Она находится на первом этаже в самом конце коридора. Бывший хозяин виллы хранил там разного рода инструменты, предназначенные для «выбивания истины». Там были даже знаменитый испанский «сапог» и итальянские «ножницы» для еретиков. К сожалению, продав мне виллу, он продал эти вещи на отдельном аукционе. И сейчас эта комната пустует. Но я намерен восстановить ее в полном объеме.

— Желаю удачи. Не сомневаюсь, что это вам удастся, — пошутил «Дронго», заметив, как Анна и Марта Холдмен чуть улыбаются. Даже Боб Слейтер восторженно тряхнул головой, поняв сарказм гостя.

Харрисон его тоже понял.

— Я вижу вы шутник, мистер Леживр. Это очень хорошо. Я сам всегда любил хорошую шутку. Но эта комната действительно логово дьявола. Иногда ночью оттуда доносятся странные звуки.

— Видимо, ветер проникает сквозь ставни, — осмелилась вставить Анна Харрисон.

— Не обязательно, — гневно возразил ее муж, — можно предположить, что сам дьявол бывает у нас здесь. Ведь я его верный почитатель, — захохотал он.

Прислуживавшая за столом старая служанка испуганно перекрестилась.

— Конечно, — быстро подхватил Росс, — ведь ваши винные склады переполнены этим напитком, столь ненавистным всем ханжам и столь желанным для всех богохульников.

— Мои склады, — обрадовался Харрисон, вспоминая о любимой теме. — Если бы не испанское вино, так внезапно хлынувшее на рынки Европы, я мог бы показать всему миру, что значит моя компания.

— Мы же не сумели договориться с испанцами, — рискнул напомнить его сын.

— И правильно сделали. Они просили слишком много, — отрезал Эдвард Харрисон, — я не мог идти на поводу у испанцев и итальянцев…

«Дронго», рассеянно ковыряющий вилкой в своей тарелке, почти не слушал хозяина. Он с интересом наблюдал за компанией, собравшейся вокруг. Слишком молодая для Эдварда Харрисона его жена Анна почти не скрывала неприязни к своему мужу. Сидевший рядом с ней Боб Слейтер казался аморфным существом, случайно попавшим в эту компанию энергичных и целеустремленных людей.

На Марте Холден Анри задержал свое внимание несколько дольше.

Безусловно, она хорошо разбиралась в особенностях характера своего дяди. Во время вызывающих реплик Эдварда Харрисона насмешливая улыбка чуть трогала ее губы, обнажая целый ряд белоснежных зубов. Марта была шатенкой и полной противоположностью Анны Харрисон. Но обе женщины чем-то походили друг на друга, как похожи все красивые женщины, выделяющиеся своей осанкой, манерой держаться, сознанием того, насколько они красивы и радостным ощущением уверенности в своей силе.

Муж Марты — Гарри Холдмен, напротив, был сдержан, молчалив, стараясь не вмешиваться в общие разговоры. Положение подчиненного лица, служащего компании Харрисона, делало его более скованным и робким. Сын Харрисона — Роберт весьма походил на своего отца, выделяясь самоуверенно-горделивым видом и безапелляционностью суждений. Вместе с тем «Дронго» заметил, что сын побаивается отца, не рискуя с ним спорить. Жена Роберта почти не скрывала своей ненависти к Харрисону, не решаясь, однако, выступать открыто. Очевидно, хозяин виллы чувствовал эту антипатию и постоянно дразнил свою невестку.