Чингиз Абдуллаев - Кредо негодяев

— Знаете, из-за чего меня сюда упекли?

— Конечно, знаю. В Волгограде «мусора» пришили, когда кассу брали. А зачем ты меня спрашиваешь?

— Я не стрелял, это мой напарник сделал, — сразу сказал Андрей.

— Это ты следователям расскажешь, меня убеждать не надо.

— В общем, тогда мы взяли кассу. Большие деньги. Компаньона моего подстрелили, как птичку, а я тогда ушел.

— Знаю. Сколько вы тогда взяли?

— Почти полтора миллиона.

— Большие деньги, — кивнул Капустин, по его тону Андрей понял, что тот точно знал, какую именно сумму брали в Волгограде.

— Мне теперь на волю нужно, — со значением сказал Андрей, — тогда эти деньги хорошим людям могут послужить.

— А много ли осталось? — с насмешкой спросил Капустин. — Ты ведь потом, говорят, в бега ударился. Небось все пропил тогда?

— Не все, — обиженно ответил Андрей, — там еще хватает и на кассу, и на благодарность.

— Закон знаешь?

— Конечно. В общак сдать должен пятьдесят процентов и тебе десять.

— Мне двадцать, — улыбнулся Зверь.

— Может, мне вообще не стоит выходить? — сделал вид, что разозлился, Андрей.

— Может, и не стоит. А ты не бери меня на испуг, не пугливый. Сколько осталось денег?

— Около миллиона, — нехотя ответил Андрей.

— Триста тысяч огромные деньги. Тебе хватит. Мне отдать двести. И в общак внесешь четыреста.

— Почему четыреста? Мне говорили — половину.

— Сто тысяч ты на сходку потратишь. Думаю, не стоит тебе с твоим образованием и опытом в фраерах ходить. Будем тебя короновать. Найдем подходящее место и проведем тебя, как полагается, в авторитеты. Сам рекомендацию дам, понимаешь, на что иду?

— Спасибо.

— А ты не благодари. Я ведь не лярва продажная, чтобы под тебя ложиться. Если подведешь — сам знаешь, что будет.

— Все равно спасибо.

— Тогда другое дело. Теперь давай думать, как тебе отсюда выбраться. С лесоповала не убежишь. Здесь тайга вокруг и вышки. Я уже однажды пробовал идти через тайгу. Без ружья пройти вообще нельзя. Голодно и страшно.

Андрей вспомнил рассказы о Капустине и содрогнулся. Перед ним сидел Зверь — самый настоящий, без кавычек. И он это отлично сознавал.

— А как выбраться? Скоро нас в другой лагерь погонят, там, говорят, вообще не убежишь, — хрипло произнес Андрей.

— Верно. Оттуда не сбежишь. Ладно, — встал наконец Капустин, — придумаем для тебя какую-нибудь лазейку. За такие деньги не грех и мозгами пошевелить.

Через три дня после этого разговора Капустин на вечерней проверке толкнул Андрея в плечо:

— Поговорить нужно.

Войдя в барак, они отошли в дальний конец комнаты.

— В общем, все продумано, — шепотом сказал Зверь, — только тебе придется из поезда прыгать. Охрану мы берем на себя. А дежурного по вагону в этот момент не будет.

— Уберете? — невольно вырвалось у Андрея.

— Какой ты нетерпеливый и жестокий, — неправильно понял его Капустин, — зачем убивать невиновного человека? Наоборот, мы его еще и отблагодарим. Он останется доволен, можешь не сомневаться. Такие деньги он за сто лет своей службы получает.

— А кто ему платить будет? — не понял Андрей.

— Конечно, я. Из своей доли. А ты плохо обо мне думал. Неужели не узнал меня за эти пять месяцев? Я никогда просто так никого не обижаю. Глупо это. И бесперспективно. Все знают — коли Зверь что решил, значит, решил по справедливости. А ты, козявка, обо мне плохо подумал, решил, что я совсем с ума выжил. Или все под себя гребу. Было такое?

— Немного, — честно признался Андрей.

— В общем, спрыгнешь с поезда на повороте у реки. Там место такое есть, где поезда всегда сильно тормозят. А у реки тебя баржа ждать будет. Расскажешь все о себе и добавишь, что Зверь велел «наколку быстрее делать». Запомнишь?

— Конечно. А кому наколку? Мне?

— Учить тебя, дурака, еще нужно. Наколка мне нужна. В дело мое приколоть должны бумажку насчет последнего приговора. Адвокат постараться должен, если, конечно, захочет этот бандит. Сколько денег ему платят, а никакого результата нет.

— Передам обязательно. А это не опасно — прыгать с идущего поезда?

— Конечно, опасно. Но только другого выхода у тебя, парень, нет. А у нас других вариантов не имеется.

— Если вы хотите, чтобы я обязательно свернул себе шею, я могу прыгать и с вышки охраны.

— Кончай шутить, прыгнешь, тебе говорят. Иначе просидишь еще пять лет. Как раз выйдешь к новому обмену денег. И будешь утираться своими бумажками вместо туалетной бумаги.

— Ладно. Согласен. Только если действительно поезд будет идти медленнее обычного, — наконец выдавил из себя Андрей.