Чингиз Абдуллаев - Джентльменское соглашение

— Добрый день, — отрывисто сказал он, протягивая руку. — Я очень рад, что вы приняли мое приглашение.

Телохранители заняли соседний столик. Марк Семенович был одет в светло-серый костюм и темно-синий галстук в полоску. Было заметно, как он взволнован.

— Вы будете что-нибудь пить? — вежливо спросил Дронго.

— Что? — не сразу понял Миксон. — Нет, спасибо.

Он достал большой носовой платок и вытер лицо.

— Дело в том, что вчера ночью я звонил своим адвокатам в Москву и в Лондоне, — пояснил Марк Семенович. — Мне хотелось обрисовать им общую ситуацию. Вызвать их для консультаций. И оба моих адвоката не поверили мне, когда я им сказал, что на нашей вчерашней встрече присутствовали именно вы, господин Дронго.

Дронго вежливо улыбнулся.

— Вас считают лучшим специалистом в области расследований тяжких преступлений, — продолжал Марк Семенович. — И я думаю, что вы не случайно оказались в нашей компании. Вам наверняка заплатили, чтобы вы провели эту акцию. Я все понимаю и не прошу вас даже рассказать мне, как вы это провернули. Но, может, вы мне назовете хотя бы имя заказчика.

Дронго тяжело вздохнул.

— Моя репутация меня погубит, — признался он.

— Мы имеем такую репутацию, какую заслуживаем, — усмехнулся Марк Семенович. — И не нужно мне возражать. Я еще вчера все понял, когда вы появились в казино. Вас специально привезли, чтобы вы смогли все продумать и исполнить…

— Гнусное свойство карликовых умов приписывать свое духовное убожество другим, — процитировал по памяти любимую фразу Бальзака Дронго.

— Не обижайтесь, — взмахнул руками Миксон. — Я понимаю, что вы как профессионал должны хранить молчание. Но у меня другие мотивы. Совсем другие…

Он взглянул в сторону своих телохранителей, словно проверяя, где они находятся, и продолжил.

— Мы все видели, как к нам пришел этот крупье. Я думаю, что вас нанял именно Парыгин. Это в его стиле. Или Каплинский, который тоже мог решить вызвать столь опытного эксперта, как вы. Он вообще любит привлекать к делу нужных специалистов, это его фирменный стиль. Мне рассказали, что именно с ними вы беседовали в самолете. Насчет Саида я не уверен. Он настоящее животное, хотя мы его и должны терпеть…

— Какие блестящие характеристики, — заметил Дронго.

— Что делать. Они такие, какие есть, — произнес Марк Семенович. — Но меня менее всего волнуют их моральные качества. Все наши участники игры очень крупные бизнесмены. Очень крупные. Мне казалось, что мы можем скооперироваться и найти человека, который будет управлять нашими активами в Лондоне.

— Теперь вы передумали?

— Уже поздно. Завтра в четыре часа дня нужно сделать выбор. Деньги переведены в банк. Мы уже заплатили залог. Невероятные деньги, о которых вы знаете. Мне всегда казалась дикой сама мысль выбирать человека, который будет руководить клубом посредством карточной игры. Но они четверо смогли меня убедить. Теперь понимаю, что я был прав.

Дронго тактично молчал.

— Сегодня в семь вечера мы встретимся опять, — сообщил Миксон, — и снова попытаемся решить, кому доверить управление столь гигантскими активами. Я человек не бедный, но и для меня полмиллиарда долларов невероятная сумма. Теперь скажите мне, что я должен делать? Кому доверять, если один из моих трех возможных компаньонов наверняка организовал это убийство?

— Вы говорите, что кто-то из них организовал убийство, подразумевая, что Палийчука убил именно я?

— Я этого не говорил. — Миксон снова достал носовой платок и вытер лицо. Затем наклонился к Дронго: — Но я все знаю. Конечно, вы нашли исполнителя и попытались его прикрыть, чтобы никто ни о чем не догадался.

— Подождите, — прервал его Дронго, также невольно наклоняясь к нему и понижая голос. — Какого исполнителя? В момент смерти Палийчука в комнате никого не было.

— Были, — торжествующе произнес Миксон, улыбаясь. — Вы прикрыли от нас поднос, а ваш сообщник отравил стакан Алексея. И я знаю, кто вам помогал…

— Можете мне сказать?

— Ну не нужно, господин Дронго, строить из себя дурачка. Дело в том, что один из моих сотрудников снял номер в том самом «Шератоне», в здании которого находится казино… Вы меня уже поняли?

— Не совсем.

— Какой вы упрямый! Он видел, как вчера ночью к вам в номер поднялась Жанна. Она должна была уехать домой, к Саиду. И ее ждала машина, ведь женщин отпустили сразу после вас. Но она сказала, что забыла сигареты, и пошла в отель. При этом она поднялась к вам в номер. И пробыла там несколько минут. Неужели вы будете это отрицать? Мой человек видел своими глазами, как она выходила из вашего номера. Когда мне вчера рассказали, я все понял. Конечно, вы наняли женщину для подобного трюка. Ей оставалось только немного вскружить голову этому самцу Мальсагову, который решил взять ее с собой в Лондон. Остальное было не очень сложно. Вы беседовали в казино, еще до моего приезда, там вас тоже видели. И я сам видел, как вы беседовали, когда приехал в казино. Потом вы вошли в комнату и организовали бесподобное убийство. Вы слышали наши споры и знаете, что я не очень любил Палийчука. Его невозможно было любить. Наглый, заносчивый, нечистоплотный, авантюрный тип. Но я не хотел его смерти. А кто-то другой очень хотел. И вы вместе с Жанной Вебер организовали это убийство. Только не отрицайте, я все понял еще вчера, когда мне сказали, что она поднималась к вам в номер.