Чингиз Абдуллаев - Путешествие по Апеннинам

Дронго поморщился:

— Вы знаете, я уже готов отсюда сбежать. Терпеть не могу слушать о таких психопатах. Это самое ужасное, что может быть в нашей профессии.

— Мы обязаны его остановить, — твердо заявил Брюлей. — Продолжайте, мистер Доул.

— В последние годы были разоблачены Джон Кристи из Ноттинг-Хилла и супруги Уэст из Глостера, — сообщил Доул. — Первого обвинили в убийстве шести человек, а супруги Фреди и Розмари Уэст убили девять человек, заманивая их в свой дом. Это все реальные факты, Дронго, и, похоже, вы правы, когда говорите о возможном существовании какой-то «аномалии». Но поиски конкретного преступника, о котором мы сейчас говорим, ни к чему не привели. «Стаффордский мясник» не просто преступник и не обычный психопат. Это какой-то новый тип маньяка, появившийся в двадцать первом веке. Умный, внимательный, наблюдательный, хитрый, мобильный, жаждущий, чтобы о его преступлениях узнал весь мир, использующий последние достижения Интернета. — Он помолчал и добавил: — И неприятный.

Опять наступило молчание. Даббс кивнул головой в знак согласия, но ничего не сказал. Брюлей сопел, посасывая погасшую трубку.

— Дайте мне вашу папку, — мрачно попросил Дронго.

Комиссар подвинул ему папку с документами и фотографиями.

— Как только появилось сообщение об Италии, мы решили увезти оттуда твою семью, — пояснил он. — А заодно убрали из Парижа и мою супругу. Этот тип может блефовать, а нам нельзя так рисковать. Ты не поверишь, если я скажу, что в Англии находится под наблюдением полиции семья брата мистера Доула.

— Я теперь во все поверю, — пробормотал Дронго, открывая папку. Было заметно, как он волнуется, рассматривая фотографии. Бесстрастный аналитик в этот момент куда-то исчез. — Перед тем как сюда приехать, — сказал он, — вы наверняка проанализировали все имеющиеся у вас факты и нашли какие-то общие черты, характерные для этого «мясника».

— Я занимаюсь этим делом уже второй год, — сообщил Доул, — и у меня, конечно, есть некоторые наблюдения.

— Какие? — Дронго продолжал разглядывать чудовищные снимки. Невозможно было представить, что перед ним люди, когда-то радовавшиеся жизни, строившие свои планы, имеющие друзей, родителей, детей… Но еще страшнее был разительный и невероятно эффективный по своему эмоциональному воздействию контраст между этими фотографиями и фотопортретами жертв, сделанными при жизни.

— Все убийства совершались вблизи железнодорожных станций, — сообщил между тем Доул. — Стаффорд находится к северу от Бирмингема, о чем уже говорил комиссар Брюлей. А шотландский город Фолкерк, это вообще небольшая железнодорожная станция между двумя основными городами Шотландии. Я провел там несколько дней. Убийца приехал из Глазго и уехал в Эдинбург, а убийство совершил в ста метрах от станции. Ровно в ста метрах. Очевидно даже, что он высмотрел молодую женщину на вокзале. А возможно, она приехала с ним в одном поезде из Глазго. И он вышел следом за ней…

Дронго смотрел на убитую в Фолкерке женщину. На первой фотографии, где она была снята с сестрой, она еще улыбалась. У нее была мягкая, доверчивая улыбка. Дронго почувствовал, как дергается левая щека.

— До Ангулема все действия убийцы проходят по одной схеме, — продолжил Доул, — но затем он несколько изменил свой стиль. Убийства в Ангулеме, и особенно в Каоре, не вписываются в его обычный «почерк». Похоже, он стал заранее готовиться к своим преступлениям, чего не делал до Ангулема. А последние несколько лет разыскивает молодых женщин, смерть которых принесет ему еще большую известность. И конечно, два подряд убийства мужчин — это вообще нехарактерно для такого рода маньяков. Им обычно не нужна слава. Им нужно совсем другое. Но убийства были. В Оденсе и в Гавре.

— В Оденсе есть музей Ганса Христиана Андерсена, — задумчиво произнес Дронго, отрываясь от фотографий.

— Что? — не понял Доул.

— Оденсе — это городок в Дании, где родился Андерсен, — невесело пояснил Дронго, — я там бывал. Вы знаете, какие замечательные сказки он писал?

Доул и Брюлей переглянулись. Они не понимали, о чем говорит их молодой коллега. Даббс улыбнулся. И только Антон Евстафьев поддержал разговор:

— Мне бабушка читала его книги: «Оловянный солдатик», «Снежная королева», «Русалочка»…

— Интересно, а этому мерзавцу кто-нибудь читал сказки Андерсена? — в сердцах спросил Дронго и захлопнул папку. — Все, — произнес он твердо, — мне вполне достаточно того, что я увидел. И так теперь эти фотографии будут у меня перед глазами всю жизнь. Если вы приехали сюда, чтобы рассказать мне об этом «мяснике», то этого мало. Мы должны его найти. Найти и передать в руки родственников погибших. Чтобы эту мразь… — Он замолчал, сжимая кулаки.