Чингиз Абдуллаев - Рай обреченных

Автор лично побывал в местах, которые описаны в романе.

Персонажи, приведенные в этом повествовании, не всегда совпадают с реальными лицами. Хотя некоторые и очень похожи на существующие прототипы.

Эта история случилось еще в давние времена.

Во времена Империи, которая уже начинала распадаться.

Мужеству обреченных автор посвящает эту книгу.

Казалось, это место было проклято Богом. В зимние месяцы сюда почти никто не приезжал, шоссейная дорога пролегала довольно далеко, рейсовые автобусы не ходили, а случайные машины лишь иногда отваживались свернуть с основной дороги, чтобы добраться в непогоду до этого маленького поселка с таким смешным и немного странным именем — Умбаки.

В летние месяцы, когда беспощадное солнце выжигало все вокруг и даже чахлый кустарник, питавшийся собственным соком, сберегая столь необходимую для него влагу, сворачивался в круг, пытаясь выжить, сюда добирались лишь редкие посетители, навещавшие некогда родных, близких людей, знакомых еще по прежней жизни.

Но эти случайные свидания были столь тягостны для обеих сторон, что после одного-двух визитов встречи прекращались, и поселок существовал сам по себе, словно отрезанный от всего мира. Во время визитов чужих обитатели поселка обычно прятались где-нибудь, стараясь не попадаться на глаза людям, и без того находящимся в состоянии страха, неуверенности и растерянности от собственной смелости.

Иногда, примерно раз в год, сюда привозили новичков. Это было событием для всех, нетерпеливо ожидавших новых вестей, новых историй, новых знакомств. Особенное оживление царило в случае приезда молодых женщин, которых в поселке было лишь несколько. По несправедливой логике судьбы молодые женщины были самыми редкими гостьями этого странного места.

Оно было странным для одних, таким обжитым для других и очень страшным для многих. Ибо это был единственный на юге страны лепрозорий, в котором жили и умирали больные лепрой. Или иначе говоря — прокаженные, те самые, которых Бог решил пометить, посылая на них подобную проклятую болезнь. Никто не знал, почему и как она зарождается в человеческом организме. Работавшие тут десятилетиями врачи и санитары не боялись ее, словно заговоренные. Она не передавалась никаким путем: ни через одежду больных, ни через общение с ними. Она не передавалась даже в результате случайных контактов, иногда случавшихся между больными и работавшими здесь людьми. Она не передавалась никак. Но не всем.

Из каждых десяти тысяч человек один имел восприимчивость к подобной болезни. И этот один получал весь свой земной ад в полном объеме. Никакие лекарства не помогали, любые врачи были бессильны. Больного сначала лечили: пичкали лекарствами, кололи уколами, возили к специалистам, а затем, когда проказа уже начинала свой губительный путь, уродуя конечности заболевшего, обреченного отвозили в Умбаки. Здоровых здесь никогда не бывало. Пока оставалась хоть какая-то надежда, человек предпочитал бороться. Когда она исчезала, он появлялся в Умбаки.

Поступавшие сюда больные словно сходили с картин Брейгеля или Босха, настолько чудовищными и отталкивающими были образы новых обитателей Умбаки. Болезнь могла поразить любую часть тела. Гниение начиналось с руки или ноги, с головы или плеча. По счастливому совпадению у женщин почти всегда оставались нетронутыми лица, тогда как у мужчин проказа чаще всего начиналась именно сверху.

К началу восьмидесятых в поселке насчитывалось около двухсот больных, восемь врачей, человек тридцать сотрудников больницы, необходимых для поддержания в ней должного порядка, состоящих из санитарок, уборщиц, электриков и водителей. В поселок почти никогда не приезжали комиссии. Даже чиновники из Министерства здравоохранения, обязанные по долгу службы бывать здесь хотя бы раз в квартал, появлялись здесь один раз в несколько лет, стараясь лишь отметиться и тут же уехать.