Чингиз Абдуллаев: Смерть на холме Монте-Марио

— Уже позавтракали? — осведомился Хеккет. — Вы изменяете своим привычкам, Дронго, обычно вы не просыпаетесь так рано.

— Я же не проснулся в шесть утра, — заметил Дронго, — сейчас уже почти одиннадцать.

— Ну да. Вы случайно спустились вниз? Или на вас произвела впечатление супруга Лабунского?

— У вас бурная фантазия, Хеккет, я всегда это замечал.

— Значит, она вам не понравилась. И вы случайно оказались рядом с ними за завтраком?

— Не случайно. Я спустился вниз, и Лабунский пригласил меня за их стол. Оказывается, его помощник поведал им разные истории в стиле Пуаро. Я иногда удивляюсь, с какой охотой люди верят в невероятные истории. Кстати, переговоры у вас сегодня?

— Да, сегодня. Я жду сеньора Лицци и представителей компании. Не хотите присоединиться?

— Вы все-таки считаете, что я здесь для того, чтобы принять участие в ваших переговорах? Вы умрете от язвы желудка, Хеккет, это я могу вам обещать. Постоянная подозрительность приводит к нервным срывам и тяжелым заболеваниям. Я уже вам объяснил, что оказался здесь случайно. Хотя должен признаться, что эти люди по-своему интересны. Там каждый сам за себя и не любит остальных.

— Как и везде, — усмехнулся Хеккет. — Вы меня иногда удивляете, Дронго. Такой идеализм при вашей профессии. Мне казалось, что вы уже могли привыкнуть к тому, что люди порочны по своей натуре и в жизни каждый борется только за себя.

— Это не люди порочны, а у вас порочная философия, Хеккет, — сказал Дронго, поднимаясь с дивана. — Надеюсь, переговоры пройдут успешно. И завтра я все равно улечу из Рима. Кстати, Лабунский пригласил меня сегодня на ужин. Полагаю, вы опять будете меня подозревать в тайном сговоре с Лабунским.

Он обошел диван и прошел через холл. С левой стороны от входа в отель находилась стойка консьержа, рядом кабины трех лифтов, откуда можно было подняться в отель. За стойкой консьержа находились телефоны-автоматы, откуда могли позвонить гости, приезжавшие в «Хилтон».

Дронго шел к лифту, когда услышал негромкий голос. Кто-то говорил по-русски. Голос был незнакомым, однако Дронго услышал имя Марка Лабунского.

— Переговоры пройдут сегодня, — негромко говорил незнакомец. — Кажется, он готов пойти на уступки. Но мы можем договариваться только до определенного уровня. Не более десяти процентов. Нет, на двенадцать он не согласится ни при каких условиях.

Дронго сделал шаг и посмотрел на говорившего, который стоял к нему спиной. Он узнал Обозова. Дронго сделал шаг назад и вошел в кабину лифта.

«Какой он, однако, разговорчивый», — подумал Дронго, направляясь в свой номер.

Приняв душ, он переоделся и снова спустился вниз. В холле он столкнулся с уже знакомыми женщинами. На Екатерине был легкий светлый брючный костюм, на ее двоюродной сестре — шелковое бежевое платье. Дронго подумал, что в такую жару лучше не носить шелка.

— Господин Дронго, вы тоже собираетесь в город? — чуть насмешливо спросила Лабунская.

— Да, — кивнул Дронго. — Говорят, открылась выставка Сальвадора Дали. Я специально задержался в Риме на один день, чтобы попасть на нее.

— Как интересно, — сказала Лабунская, оглянувшись на свою сестру. — Может, вы возьмете нас с собой? Машина уже ждет, и мы могли бы поехать в город вместе.

Клавдия нахмурилась. В ее планы явно не входило посещение музея. Скорее, она хотела пройтись по магазинам, чем тратить время на музеи. Дронго уловил тень, набежавшую на ее лицо.

— Конечно, — кивнул он, обращаясь к Лабунской, — но после музея у меня назначены важные встречи. Если хотите, мы поедем вместе, но потом я вынужден буду вас оставить.

— Мы не задержим вас на целый день, — быстро сказала Лабунская. — Если хотите, вы можете с нами не ехать.

— Я поеду, — сказал Дронго, видя, как она нервничает.

У женщин с сомнительной биографией всегда нервная реакция на повышенный интеллект собеседников. Очевидно, Лабунская принадлежала к числу таких женщин.

— Туристическое бюро не позаботилось о нашем гиде, — нервно сказала Лабунская, — в Италии всегда так, никакого порядка даже в пятизвездных отелях.

— Гид должен приехать в двенадцать, — несмело вставила Клавдия.

Ей очень не хотелось ехать в музей.

— Мы не будем ждать, — громко сказала Лабунская. — Вы поедете с нами? — она посмотрела ему в глаза.

— Конечно, — кивнул он, — музей находится на Виа дель Корсо, прямо в центре города.

— У нас автомобиль, — напомнила Лабунская, — и водитель, который понимает по-русски. Хотя он поляк, но, говорят, сумеет нас понять.