Чингиз Абдуллаев - Совесть негодяев

Современная история также предоставила много примеров, когда «революционные вожди» созданных повсюду народных фронтов вдруг все как один оказались агентами и стукачами КГБ. Особенно много таких оказалось в Прибалтике и Закавказье, когда министры и депутаты уже национальных правительств вдруг оказывались бывшими осведомителями КГБ, дававшими подписку о сотрудничестве. Многие фамилии широко известны, и о них не стоит даже вспоминать.

Такие типы, как Азеф, одновременно внушали ужас и отвращение. Их боялись и ненавидели. Их услугами пользовались, но знали, что в любой момент они могут выкинуть нечто исключительное. Хаджи Асланбеков был из подобной категории лиц. Он сотрудничал с российскими спецслужбами, когда ему было выгодно, расправляясь со своими конкурентами и врагами. Объективно он устраивал и службу контрразведки. Исправно сдавал своих врагов — опаснейших террористов И контрабандистов правоохранительным органам. Он использовал получаемую информацию для расправы с конкурентами. Умел узнавать самые спрятанные тайны и выдавать в нужный момент отдельных преступников. За это он пользовался некоторой свободой действий, мог безнаказанно вытаскивать своих людей из труднейших ситуаций, мог грабить и убивать во имя прикрытия своего собственного имиджа, И делал это с большим удовольствием.

Мысль об аморальности подобных действий обеих сторон никому не приходила в голову. За информацию нужно было платить, и Хаджи получил в виде платы индульгенцию на будущие преступления. И это была очень высокая плата, которая устраивала обе стороны в этом кровавом торге.

Хаджи вопреки обыкновению приехал на встречу с одним водителем. Отпустив машину, он приказал парню заехать за ним через час и пошел в дом. С другого подъезда в дом уже входил Самсонов, с которым они и должны были встретиться. У обоих были ключи от «своих» квартир. И оба пришли почти одновременно. Самсонов не любил и откровенно злился на своего подопечного. В свою очередь, Хаджи просто презирал полковника и никогда этого особенно не скрывал. Правда, обычно во время телефонных разговоров он сильно робел. Разумом он понимал, что совершает нечто недостойное, встречаясь с полковником, но откровенная выгода от подобной встречи всегда перевешивала робкие позывы совести. Они оба были нужны друг другу. И поэтому, расставаясь каждый раз, они твердо знали, что встретятся снова.

— Зачем пришел? — спросил Самсонов, уже сидевший на стуле, когда вошел Асланбеков.

— Дело есть, очень важное, — Хаджи прошел и сел напротив своего собеседника.

Хаджи его назвал в детстве отец, сосланный в Казахстан и оставшийся там умирать. Его мечта правоверного мусульманина когда-нибудь посетить Мекку, чтобы стать настоящим «хаджи», так и осталась всего лишь мечтой. Поэтому он и назвал сына Хаджи, посчитав, что сын сможет когда-нибудь сделать то, чего не смог его отец. Но сын, ставший бандитом и убийцей, даже не вспоминал о воле отца, привычно нося столь почитаемое в мусульманском мире имя — Хаджи.

— Вы слышали про «Жар-птицу»? — спросил Асланбеков.

— Да, конечно. Это люди Гурама Хотивари там были. Они и наняли иностранных студентов. Тебя только это интересует?

— Не только. Кто убил Сапунова?

— Двое наемных убийц. Они приехали из Грузии. Один сван, другой гуриец. Сейчас мы их ищем.

— Лучше бы вы мне заранее сказали, — проворчал Асланбеков, — я вас, кажется, всегда заблаговременно предупреждал. А вы мне рассказываете, уже когда все случилось.

— Мы этого не знали. Хотивари кто-то сообщил об этом ночном клубе. Кто-то его навел, — пояснил Самсонов.

— Поищем, — равнодушно ответил Асланбеков, — но я здесь не поэтому. Мне нужна голова Гурама. И пока ее у меня не будет, я не смогу спокойно жить. Понимаете?

— Он заявляет примерно то же самое.

— Но у него нет таких Друзей, как у меня? — спросил Асланбеков. — Или есть? Может, вы работаете на нас двоих одновременно?

— Не работаем. Но мы же не можем убивать Хотивари за вас. Это ваше личное дело.

— Личное! — разозлился Асланбеков. — А когда банкиров убивать, тоже личное? Когда для вас работаешь, все в порядке. А как только немного выйти в сторону хочешь, уже не дают.

— Не нужно кричать, — поморщился Самсонов, — лучше толком объяснить, что конкретно мы можем сделать. А потом я скажу наши условия.

— Торгуетесь, да?

— Конечно, торгуемся. Голова Гурама Хотивари стоит целого стада баранов. Эта очень умная голова, Хаджи. И мы это помним.