Чингиз Абдуллаев - Совесть негодяев

Возможно, его взволновала трагическая гибель Гурама Хотивари, о которой ему сообщил из Москвы Керим Измаилович. Или невероятное бегство этого незнакомца с Зоей из Шереметьево. Керим ничего не сказал об этом, но Гасанов рассказал очень подробно. Из сказанного Багиров понял, что только смелость и быстрота этого хамоватого типа, появившегося так внезапно, спасли девушку от крупных неприятностей. Когда стрелки часов показали половину первого, он поднял спутниковый телефон и позвонил Зое. Она не сразу ответила, видимо, спала.

— Ты уже дома? — спросил Багиров вместо приветствия.

— Да, Рафаэль Мамедович, — ответила она, еще не полностью пришедшая в себя.

— А где ночевала вчера? Я звонил, беспокоился.

— Они меня отвезли на квартиру, и я спала там совсем одна, — соврала Зоя, чтобы не вызывать гнев ревнивого хозяина.

— Да, я знаю, что ты одна, — вздохнул он, — документы забрали?

— Я их взяла и отдала, как вы и приказывали, — доложила Зоя.

— Хорошо. Все правильно сделала… Когда приезжаешь?

— Завтра утром.

— Я скажу ребятам, и тебя встретят.

— Спасибо.

— Спокойной ночи, — пожелал он.

— Спокойной ночи.

— Зоя, — вдруг позвал Багиров. Он хотел рассказать, как ему одиноко, как трудно засыпать без нее, как она ему небезразлична.

— Да, Рафаэль Мамедович.

— Ничего. До свидания.

Он отключился. Привычка не поддаваться эмоциям сработала и в этот раз. Он набрал еще один номер. Ему сразу ответил веселый голос Керима. Слышались веселые голоса, видимо, он сидел в ресторане, несмотря на очень позднее время.

— Кто говорит? — спросил веселым голосом Керим.

— Керим, это я говорю, — негромко произнес он, и весь хмель моментально вылетел из головы его временного заместителя.

— Да, Рафаэль Мамедович, я вас слушаю.

— Завтра утром поедешь к Зурабу Ахвледиани, навести его в больнице. Скажи, Багиров привет передал. И просил сказать, что надеется на дружбу, как раньше было. При Хотивари. Ты меня понял?

— Конечно, понял.

— Какие-нибудь новости есть?

— Есть, — чуть уклончиво ответил Керим, — но я не хотел вас расстраивать. Есть и плохая, и хорошая новости.

— Что случилось? Говори сначала плохую.

— Ребят наших на трех базарах сегодня побили.

— Кто побил?

— ОМОН местный. Грозились всех азербайджанцев прогнать. Сильно били. А там наших людей не было. Просто перекупщики. Двоих взяли с наркотиками. Но больше ничего. Просто всех сильно избили.

— Поезжай в наше посольство и расскажи все, — приказал Багиров. — Почему они должны бить наших?

— Били сильно, — снова сказал не совсем трезвый, видимо, Керим, — и грозились всех черножопых отсюда выбросить. Чеченцев били. И у армян сегодня три лавки на ВДНХ разорили.

— Поезжай обязательно к послу. А какая хорошая новость?

— Сегодня ночью люди Хотивари и Ахвледиани поймали наконец эту суку Хаджи. Они его на тот свет отправили.

— Как отправили? Перестрелка была? — встрепенулся Багиров. — Опять войну затеяли?

— Никакой перестрелки не было. Просто Хаджи у дома ждали и расстреляли. И его водителя.

— А где была его охрана? — подозрительно спросил Багиров.

— В том-то и дело, что никого не было. Его застали без охраны, видимо, ехал на свидание.

— Так, — подумав, сказал Багиров, — завтра поезжай с утра к Зурабу. Понял, с утра.

Он отключился. Конечно, для московского обывателя все эти торгующие на базарах «кавказцы» — спекулянты и воры. И никто даже представить не может, сколько денег получают настоящие русские начальники милиции, главы исполнительной власти, директора базаров, чтобы закрыть на все глаза. Мафия не признает национальных границ. Она признает только свой собственный грязный закон — Закон негодяев, при котором продается и покупается все. В том числе и Совесть. И только это — Кредо настоящих негодяев.

Он откинулся на подушку. Быстрее бы поправиться. В дверь постучали. Появился Рустам и долговязая медсестра из местных, которую взяли на три дня из больницы, чтобы она ухаживала за ним и делала уколы вместо Зои. Багиров поморщился, эта неприятная особа колола его особенно больно.

— Завтра Зоя приедет, — сообщил он неизвестно почему своему помощнику. Может, для того, чтобы поняла и эта непонятливая дура. Он повернулся на бок.

Женщина достала иглу, ввела её в пузырек и довольно ловко и быстро сделала укол. На этот раз никакой боли не было.

— Умеешь ведь, когда хочешь, — сказал Багиров, снова возвращаясь в исходное положение. — Почему у тебя пузырек красный, всегда раньше зеленый был?