Чингиз Абдуллаев - Три цвета крови

— Не стоит, — возразил Дронго, — у охраны внизу тоже есть данные на Груодиса, Корсунова, Купчу. Они же не дураки, чтобы лезть прямо сюда. Может оказаться, что в зале находится один из их пособников. У них в резерве наверняка должны быть местные кадры.

— Вы думаете, в городе есть сообщники? — понял Леонидов. — Мне кажется, такую возможность мы раньше не предполагали.

— Тем не менее у них наверняка есть помощники. Во время революционных потрясений в стране всегда можно найти пару-другую недовольных существующим режимом людей. Их даже не нужно искать. Они сами предложат свои услуги.

— Похоже, вы правы. Извините, я подойду к Савельеву и сейчас же вернусь.

Леонидов направился к своему коллеге из ФСБ, стоявшему рядом с российским послом. Тот, уже знавший, какую именно организацию представляет подполковник, отвернулся и пошел к казахскому послу, стоявшему рядом.

— Мы уже здесь, — тихо сказал Леонидов, — спасибо за пропуска.

— Я видел, когда вы вошли, — кивнул Савельев. — Я говорил с Москвой. Их тревожит неопределенность.? Они считают, что Груодис обязательно даст о себе знать. — Пока он никак себя не проявил, — пожал плечами Леонидов. — Возможно, все это была лишь попытка. Узнав о нашем подключении, их группа решила отказаться от покушения.

Савельев изумленно посмотрел на представителя Службы внешней разведки.

— Вы полагаете?

— Если и сегодня вечером ничего не произойдет, значит, наши опасения напрасны. И выглядят действительно смешно в свете сегодняшнего договора.

Получается, что мы просто пугали Баку, решив таким способом не допустить подписания.

— Вы словно сговорились с нашим послом, — сказал Савельев. — Координация МИДа и СВР просто потрясающая. Может, это из-за того, что ваш бывший руководитель стал главой их ведомства?

— Мы отвечаем за внешнюю политику государства в равной мере, — холодно отрезал Леонидов, — у вас все-таки несколько другие задачи.

— Искать террористов, — кивнул Савельев. — Поэтому я никуда не уеду из Баку, пока мы не найдем группу Груодиса и я точно не буду знать, что они замышляют.

Энвер гнал автомобиль, выжимая из него все возможное. Он обязан успеть в аэропорт до того, как туда приедет Мирослав Купча. Но он должен был еще заехать в Бузовны, дачный поселок на берегу моря. Он не стал говорить Груодису об этом, решив, что успеет проехать на дачу до того, как Купча будет в аэропорту.

Он работал в Баку уже несколько лет. Хлынувшие после развала Советского Союза в город турки в массе занимались торговлей и спекуляцией. Почти никто из них и не думал налаживать производство, открывать промышленные предприятия.

Главное — успеть получить побольше дохода, пока ситуация доведенного до абсурда бардака продолжается.

Особенно хорошо было работать в девяносто втором, когда к власти пришли ориентированные на Турцию представители Народного фронта. Турецкий посол стал фактически вторым премьер-министром, имея доходы с каждой торговой сделки, заключенной в городе. Он давал указания местным руководителям, появлялся на разного рода приемах в качестве одного из главных действующих лиц. В эти месяцы всем приехавшим коммерсантам было особенное раздолье. Никто и не думал платить налоги, хоть как-то отчитываться в своей деятельности. Часть прибыли приходилось отдавать послу, ставшему к тому времени посмешищем в глазах многих горожан из-за своей жадности и неразборчивости в средствах. Часть попадала местным правоохранительным органам, уже давно перешедшим на режим «полной самоокупаемости». Энвер тогда и купил небольшую дачу в Бузовнах. Люди особенно не доверяя деньгам, превращали свои основные капиталы в алмазы, бриллианты, другие драгоценности. В городе часто можно было увидеть плохо и неряшливо одетую женщину в босоножках, но с крупными бриллиантами на руке. Это была своеобразная дань местной моде.

Кроме того, по местным обычаям, на помолвку молодым обязательно дарили традиционные комплекты с серьгами и дорогими кольцами, украшенными бриллиантами. Даже если семья жила не очень хорошо и в доме был не слишком большой достаток, тем не менее мать юноши уже с рождения ребенка откладывала ему на помолвку. Точно так же, как и мать девушки, которой уже с рождения начинали собирать приданое.

И когда наступил развал экономики, приведший ко всеобщему обнищанию и падению жизненного уровня, многие горожане потянулись в магазины, сдавая свои драгоценности за смехотворно низкую цену. Турецкие коммерсанты прекрасно сознавали разницу между золотом, камнями собственного производства и сибирскими бриллиантами, широко представленными в городских коллекциях. Именно тогда началась массовая скупка драгоценностей, которые отдавали за полцены. Именно тогда начали сказочно богатеть многие из приехавших на легкие заработки иностранцев.