— Это так срочно? — проворчал ди Маседу.
— Чрезвычайно. — И он задал свои вопросы…
… Положив трубку после разговора с ди Маседу, Дронго попросил соединить его с отелем «Ди Лапа», где проживал Франклин Кобден.
«Только бы он оказался на месте, только бы он никуда не уехал», — думал Дронго, пока его соединяли с отелем. Он попросил дать номер Кобдена. Томительное ожидание тянулось, казалось, бесконечно. И наконец, как награда за терпение, в трубке раздался бодрый голос американского фармацевта:
— Слушаю вас!
В пятом часу вечера дневное заседание конгресса закончилось, и делегаты разошлись по своим номерам, чтобы немного отдохнуть. Дальнейшая программа предусматривала проведение в семь часов вечера совместного ужина в «Рар Acorda» — одном из самых роскошных ресторанов Лиссабона, расположенном на улице Де Аталайя. Но в это же время Кобден, подтвердивший свое приглашение, устраивал ужин на четверых у себя в номере — президентском сьюите отеля «Ди Лапа».
Отель был открыт в девяносто втором году прошлого века. В принадлежащих ему трех зданиях имелось сто девять номеров. Из них шестнадцать номеров люкс, один президентский номер и один королевский. Кобден занимал президентский номер-сьюит, поскольку в королевском решил остановиться прибывший в Лиссабон с концертами известный американский певец. Разница была лишь в том, что Кобден сам платил за свой номер, а пребывание поп-идола до последнего цента оплачивали организаторы гастролей.
Отель славился своим рестораном итальянской кухни «Киприани». Здесь Кобден и заказал ужин, попросив доставить его в свой номер.
Дронго прохаживался по холлу отеля «Алтиш», дожидаясь, когда же спустятся Эстелла и Зулмира. Молодые женщины немного запаздывали, но это было в порядке вещей.
Зато когда они наконец появились, Дронго с удовольствием отметил, что обе женщины выглядели сегодня особенно великолепно. Зулмира надела черное облегающее платье, а Эстелла, словно решив устроить соревнование со своей подругой и составить ей контраст, была в розовом. Дронго не сомневался, что все мужчины, сидевшие в холле, завидовали ему, когда он усаживал в заранее заказанную машину обеих красавиц.
Автомобиль тронулся в сторону отеля, который вообще-то назывался «Лапа Палас», но который сами португальцы называли «Ди Лапа». Через несколько минут машина остановилась у его главного входа. Дронго и дамы прошествовали в холл, где их ожидала секретарь Франклина Кобдена. Она оказалась молодой темнокожей женщиной из Огайо. Очевидно, Кобден питал некую слабость к женщинам с шоколадным цветом кожи. Секретарь провела гостей в президентский сьюит американского фармацевта, где уже был накрыт стол на четыре персоны.
Когда Дронго и его спутницы проходили по холлу отеля, они увидели Россетти, который о чем-то беседовал с неизвестной им женщиной. Очевидно, у итальянца было назначено тут свидание. Увидев знакомые лица, он явно смутился, но деликатно кивнул всем троим и поспешил со своей дамой в ресторан.
Четырех гостей, сидевших за столиком в сьюите американского миллиардера, обслуживали вышколенные официанты. Кобден весело шутил, рассказывая о своих приключениях. Женщины смеялись, Дронго иногда улыбался. Он был напряжен.
Дронго давно обратил внимание, что в минуты напряжения выпивка на него не особенно действует. Так с ним обычно бывало в самолетах, в которых ему слишком часто приходилось летать. Во время сильной тряски единственное спасение он находил в большой порции спиртного. Очень большой — поскольку водка или коньяк не оказывали никакого эффекта до тех пор, пока он не вливал в себя целую бутылку. На него вообще слабо действовали сильные средства — не только крепкие напитки, но и медикаменты. Обычная для него доза болеутоляющего лекарства для любого другого нормального человека была почти за гранью переносимости.
Кобден перевел разговор на Африку, пользуясь тем, что за столом оказалась сеньора Машаду.
— Я не раз бывал в Зимбабве и могу сказать, что ваш президент Мугабе просто сукин сын! — горячился американец. — Он ведь обещал англичанам, что все будет по-честному. А теперь призывает своих сторонников убивать белых фермеров. Так англичанам и надо! Не нужно было никому верить. Простите меня, сеньора Машаду, но я не люблю вашего президента. И вы извините меня, сеньора Велозу, но это бремя черных — когда вы берете власть и должны понимать интересы белого меньшинства. Хотя бы понимать, я уже не говорю признавать.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу