Марина Барбышева - Звездочет. Работа на холоде

Мимо компании, чуть притормозив, медленно проехала «скорая», за рулем которой сидел Турок. Неодобрительно покосившись на праздных молодых людей, он отвернулся, пробормотав себе под нос короткую, хорошо узнаваемую простую русскую фразу.

Вдруг все разом увидели что-то вверху, и поляна наполнилась воплями. Несколько пробок дружно выстрелили из бутылок с шампанским.

Над резиденцией БНД плавно парили два дельтаплана, похожие на больших воздушных змеев. Один черный, и на нем в черном смокинге жених. Другой — белый. И на нем в ослепительном белом платье невеста. Ее длинная фата развевалась по ветру, как флаг любви.

Все замерли, завороженные и очарованные необыкновенным зрелищем. Безумная свадьба.

Сидевший за рулем «скорой» Турок в сердцах матернулся, сплюнув сухим плевком под ноги. Как-то все это было не по-русски. И даже не по-турецки.

В резиденции БНД в своей комнате Квятковский дожевывал очередную порцию суши. Его лицо нервно подергивалось. Сказывалось волнение последних дней. Финал неминуемо приближался.

Резидент заметно похудел и осунулся, несмотря на обильную еду. Пальцы его дрожали. Чтобы скрыть это, он напряженно постукивал ими по столу, непроизвольно отбивая что-то очень напоминающее «SOS». Но пресловутая азбука Морзе вряд ли спасет его душу, в которой пищали отчаянным зуммером символические тире и точки. Сердце с перебоями вторило зуммеру. Но эта музыка называлась тахикардией. И резиденту она не нравилась.

Берг дефилировал по комнате, засунув руки в карманы брюк, глубокомысленно глядя в пол. Никакой музыки Квятковского он не слышал, а только доносившийся откуда-то с реки марш Мендельсона. Надо же, какие-то два недоразвитых придурка решили сочетаться брачными узами… прямо перед пресс-конференцией… а тут еще суши воняет…

— Сразу после пресс-конференции, Павел Филиппович, поедете в аэропорт. Рейс «Женева — Туле». Все уже готово для вашего отъезда. Надеюсь, проблем не будет.

— Туле? Это же Гренландия? — тупо откликнулся Квятковский. Он-то представлял себе Южную Америку… девочки с перьями, карнавалы…

— Да… Гренландия… — Берг остановился. — Но не беспокойтесь. По пути будет несколько пересадок. Это на время, до запуска программы защиты. Потом, как получите документы, страну сможете выбрать сами… — Он посмотрел на часы. — Ну что? Как это у вас?.. Присядем на дорожку? Традиции — это, знаете ли, как приметы.

— Не рано? До конференции еще два часа. Возможно, не стоит торопиться?

— Тише едешь, дальше будешь. — Берг усмехнулся. — Может, хотите выпить?

— Хочу. Но только после конференции. Боюсь, лицо покраснеет. Я когда выпью, обычно красными пятнами покрываюсь. Это могут неверно истолковать… Да и развезет еще чего доброго…

— С одного-то глотка? — хохотнул Берг.

— И с одного глотка. Всякое бывает. Зачем рисковать? После конференции выпью. В самолете.

Безумная свадьба, привлекшая внимание окрестных зевак, продолжалась. Все восторженно смотрели вверх. Но вдруг выражение на лицах начало резко меняться. Мужчины обеспокоенно переглядывались, глаза женщин наполнились страхом. Что-то не то происходило в небе.

Жених, похоже, потерял управление, его черный дельтаплан, похожий теперь на подбитого ворона, беспомощно кувыркался в воздухе. Во дворе особняка БНД охранники кричали, тыча пальцами в небо. Но и они вдруг застыли на месте.

Неожиданно сделав крутой вираж, жених сорвался с креплений. С треском сломались несущие конструкции. Медленно, как в воде, или это только так казалось со стороны, дельтаплан, заваливаясь набок, рухнул на территорию резиденции.

Вот и все. Упал. На лицах людей ужас. Женщины побледнели. В воздухе разнеслось тихое «ах…». Весь в крови, жених корчился на земле. Побросав инструменты, охранники ринулись к нему. Пытаясь оказать первую помощь, жениха осторожно подняли с земли и перенесли на лавку у входа в особняк. Кто-то побежал внутрь за аптечкой, кто-то рванулся к воротам.

Там, за воротами, в шоке рыдала невеста, которая только что рухнула со своим дельтапланом в придорожные кусты и, с трудом выбравшись из них, стояла теперь перед резиденцией. Сзади нелепо и трагично повисла разорванная каблучками фата.

— Руди! Боже, где Руди? Что с ним?! — размазывая по щекам слезы и косметику, девушка вцепилась в ворота.

Перекрывая продолжающий издевательски звучать марш Мендельсона, взвыла сирена «скорой помощи». Видимо, кто-то в суматохе все-таки вызвал ее.