Чингиз Абдуллаев - Измена в имени Твоем

– Понимаю, – кивнула женщина.

Кохан выехал из Бад-Годсберга, направляясь на север. До Кельна было недалеко, минут тридцать-сорок езды. Но, выехав на трассу, он неожиданно нахмурился. И резко увеличил скорость.

- Черт побери, – сказал нервно, – мне это перестает нравиться.

– Опять что-то не так? – спросила Марина.

– За нами снова следят. Те самые два типа. Они пристроились к нам. Когда мы выезжали из Бад-Годсберга. По-моему, они точно знали, куда именно мы поедем.

– Этого не может быть, – нервно сказала Марина, – каким образом они могли это узнать? Ведь я не говорила об этом даже тебе. Они не могли нас подслушать.

– Они и не подслушивали. Они точно знали, куда мы поедем. Это уже просто опасно. Я сверну с трассы в сторону Эдинбурга. Посмотрим, как они себя поведут.

Кохан повернул руль «Ауди» в правую сторону. Следовавшая за ним «БМВ» сразу повернула за ними.

– Ну все, – решительно сказал Кохан, – пристегнись ремнями. Сейчас мы устроим этим мерзавцам показательные гонки.

Он надавил изо всей силы на педаль газа, и «Ауди» помчалась по дороге, увеличивая скорость. Следом, также набирая скорость, неслась, почти не отставая, «БМВ».

Кохан скрипнул зубами, еще более увеличивая скорость. «БМВ» по-прежнему не отставала. Они уже выехали с трассы и теперь мчались по обычной шоссейной дороге местного значения. Кохан посмотрел вперед. Там, кажется, никого не было.

– Держись крепче, – попросил он Марину.

И резко развернул машину в противоположную сторону. Так резко, что та едва не перевернулась.

«БМВ» приближалась на огромной скорости.

Сжав зубы. Кохан дал газ и помчался навстречу автомобилю.

Машины быстро сближались. Сидевший за рулем Бреме пробормотал страшное проклятье. Рот нервно посмотрел по сторонам. Расстояние между автомобилями уже не превышало двух сотен метров.

Марина вдруг поняла, что Кохан не будет сворачивать.

Очевидно это поняли и сидевшие в «БМВ» преследователи.

В самый последний момент Бреме чуть увернулся, и «БМВ» на полной скорости, потеряв управление. Несколько раз перевернулась на трассе.

Марина испуганно вскрикнула, оборачиваясь назад.

– Кажется, они разбились.

Кохан даже не обернулся.

Бреме. Ударившийся головой, закричал от боли. Рот, разбивший нос и порезавший щеки, вытер поцарапанной рукой лицо и вылез первым из автомобиля. За ним со стоном выбрался Бреме.

– Сукин сын, какой сукин сын, – стонал он, держась за голову.

– Мы должны его найти, – сказал Рот.

– Опять звонить и узнавать, где он будет? – испугался Бреме. – Это невозможно.

– Нужно его найти и сразу пристрелить, – жестко сказал Рот, – видимо, наш благодетель точно знает, где именно он будет в каждый следующий день. Ничего. Позвоним ему в последний раз. А потом убьем этого типа.

Сидя в машине, Кохан смотрел в зеркало заднего обзора.

– Кажется, оторвались, – сказала Марина, – тебя это беспокоит?

– Меня больше волнует вопрос, откуда они взялись? – спокойно ответил Кохан. – Все время знают, куда мы поедем. Ты уже получила ответ на наш запрос?

– Я все время была рядом с тобой, – пожала плечами Марина, – когда бы я могла успеть? Для этого нужно встретится в Бонне с нужным мне человеком. Может, сделаем так: ты высадишь меня в Бонне, а сам отправишься в Кельн, к матери Элоизы Веверт. Нужно поговорить с ней. Узнать, что именно произошло с ее зятем.

– Это неразумно, – возразил Кохан, – мы вызовем только ненужное подозрение. Кроме того, я не могу так рисковать. Меня могут узнать. Ты же должна понимать мои мотивы. Я въехал в Германию нелегально, по подложным документам. Если меня узнают, не берусь предсказать. Чем все это кончится. Ты ведь можешь представить, что меня ждет.

– Мне нужно было узнать. Что с ним случилось, – упрямо повторила Марина. Кохан посмотрел на нее и чуть улыбнулся:

– В тебе говорит чисто женское самолюбие.

– Во мне говорит трезвый расчет. –возразила Чернышева, – если я узнаю, что именно случилось с Герлихом,я попытаюсь спрогнозировать наши следующие две встречи.

– Это маловероятно, – заметил Кохан, каждый агент такого ранга работал по индивидуальному плану. Наработки, которые применялись в одном случае, уже не применяются в другом. У Циннера работала целая команда психологов.

– И тем не менее мы обязаны рискнуть, – упрямо сказала Марина. – Тебе обязательно нужно поехать в Кельн, к матери Элоизы Векверт. Разве тебе самому не интересно знать, почему застрелился твой бывший товарищ?