Габор Йожеф - Операция «Катамаран»

Рона выключил связь.

Вошел Кути.

— Вот взгляни на протокол лабораторного анализа! — Капитан положил перед начальником лист бумаги. — Результаты потрясающие!

Рона углубился в чтение документа. По ходу дела Кути взволнованно комментировал его содержание:

— Сначала наши эксперты подвергли нейтронному облучению волосы покойного, затем волосяные луковицы вывели под электронный микроскоп. В результате обнаружен яд неизвестного нам состава. Но, поскольку стало ясно, что яд этот органического происхождения, луковицы облучили гамма-лучами. В итоге точно установлено, что старику вводился препарат псилоцибина.

— Псилоцибина? — Рона поднял глаза от протокола.

— Именно. Как сказали в лаборатории, псилоцибин представляет собой вытяжку из особого сорта ядовитых грибов, растущих в Мексике. Активно воздействуя на нервную систему, он парализует волю и резко повышает внушаемость. Анализ, в свою очередь, показал, что Додек получил такую дозу этого яда, что, если бы не выстрел, все равно умер бы от отравления, и очень скоро.

— Значит, перед тем, как пуля оборвала его жизнь, старик не отдавал себе отчета в том, что делает? — Рона вздохнул.

— Да. В медицинском заключении по лабораторной экспертизе прямо так и сказано.

Рона дочитал документ до конца, затем отложил его на край стола.

— Есть известия о товарище Имре? — спросил Кути.

— Пока никаких, — ответил Рона.

Машина, на которой ехал Ладани, остановилась неподалеку от здания «Энергетики». Майор вылез из «трабанта».

— Двадцать два тридцать, — взглянув на часы, сказал он. — Где они застряли со своим «остином»? — спросил он, обращаясь к сидевшему рядом оперативнику.

— Заехали в гараж, меняют иностранный номер на будапештский. Чтобы никаких подозрений.

— Правильная мысль, — одобрил Ладани.

В эту минуту блеснули фары «остина», остановившегося чуть позади.

— Прибыли, — доложил водитель по радиотелефону.

— Начинаем эксперимент. Внимание! Включите свою рацию и держите ее на приеме.

— Есть, перешли на прием.

Ладани стал набирать номер служебного телефона Имре. После соединения послышались длинные гудки: один, второй... пятый. К телефону никто не подходил. Майор положил трубку. «Остин» два раза моргнул фарами. Ладани включил переговорник.

— Ну что там у вас?

— Мы ясно слышали, как звонит телефон. Звонил пять раз, потом перестал.

— Это и хорошо, мальчики, это прекрасно! Теперь мы едем на квартиру Белы Имре, следуйте за мной!

По дороге майор доложил о первом результате подполковнику Роне. Они условились, что встретятся через час у здания «Энергетики», а пока группа оперативников начнет обследовать кабинет директора.

Ночной вахтер в институте «Энергетика» по просьбе Балинта Роны включил неполный свет и вернулся в свою кабину.

Пройдя по длинному, слабо освещенному коридору, Рона остановился перед лакированной белой дверью с табличкой «Директор», а чуть пониже, более мелким шрифтом, — «Секретариат». Возле дверей в строгом порядке выстроились в шеренгу десять пар ботинок — люди работали в носках.

В конце коридора появилась фигура Ладани, вернувшегося из вояжа в Обуду. Майор поднял обе руки вверх, в каждой держа по ботинку. Приблизившись к подполковнику, он произнес шепотом:

— Ничего. Из квартиры Имре сигнала не поступало.

— Значит, что-то не сработало. — Рона недовольно поморщился. — Ты же знаешь, что разговоры, которые он вел по домашнему телефону, прослушивались тоже.

— Я полагаю, тут другое: «клоп» вмонтирован в какой-то предмет, который Имре постоянно носит с собой. Ты сам же первый подумал об этом и попросил директора оставить все вещи на своих местах.

— Ты прав. Будем искать здесь, идем. Посмотрим, что обнаружили наши молодцы. — Рона взялся за ручку двери, но Ладани тронул его за локоть и указал на ноги. Рона спохватился и с виноватым видом снял свои коричневые, уже порядком разношенные ботинки и поставил их в ряд с другими.

Приемная, где днем властвовала Тереза Кипчеш, была пуста. Зато в просторном кабинете директора перед ними открылась поистине живописная картина: десять человек, среди них Кути и Салаи, словно десять молчаливых призраков, все в носках, в самых невероятных позах ползали по полу, по стенам и чуть ли не по потолку, осматривая помещение сантиметр за сантиметром. Кути трудился у книжной полки. Салаи стоял на самом верху лестницы-стремянки, вывинчивая одну за другой лампочки из люстры.