Андрей Свердлов - Схватка с Оборотнем

— Что делать, товарищ лейтенант? — спросил он шепотом.

В это время сквозь грохот колес послышался удар. Мехошин рванул дверь и выскочил в тамбур. Дверь из вагона была распахнута, Длинного не было.

— Прыгнул! — крикнул, перекрывая шум колес и ветра, сотрудник в свитере.

Мехошин высунулся из вагона. Почти прижавшись к железнодорожной насыпи, сквозил лес.

— Вы — до станции! — приказал он, оборачиваясь к сотруднику. — Немедленно сообщите о случившемся. Я — за ним!

Мехошин взглянул на проносящиеся внизу кусты, на секунду завис в воздухе и… прыгнул.

Он ободрал локти и колени, и только. Выпрямившись, он потер ушибы и вынул пистолет из кармана. Вокруг глухо гудел лес, рельсы лежали далеко вверху.

Длинный спрыгнул километра полтора назад, и, по расчету Мехошина, он пошел по тропинке в сторону, противоположную движению поезда. Луна светила ясно. Тени от деревьев подрагивали на смутных полянах. Мехошин за каждым кустом видел человека. Но надо было спешить. Скоро за деревьями замелькала тропа.

Лейтенант вышел на нее; под ногами хрустели сухие ветки. И он подумал, что сейчас его услышит и глухой, хотя знал, что преувеличивает. Шороха, шелеста и хруста хватало в лесу. Он шел и раздумывал, правильно ли он поступил. Но как бы то ни было, а район этот скоро будет прочесан. Найдут его, а вот найдут ли Длинного? Тропинка впереди круто спускалась в овраг. Вокруг шумели огромные березы. Мехошин уже миновал кусты при спуске, как вдруг сзади раздался шорох. Он резко обернулся: на возвышении, ясно вырисованная лунным светом, стояла высокая угловатая фигура.

— Земляк, — сказал хрипловатый знакомый голос, — куда топаешь?

— А ты кто будешь? — в тон ему ответил лейтенант.

— Я-то здешний, из Марковки, — ответил Длинный. — Закурить есть?

Он стал спускаться к Мехошину. Тот ждал, подавляя дрожь. Длинный в темноте едва ли его узнает. В вагоне он старался не попадаться ему на глаза. Только бы не упустить случай.

— Спички-то есть? — спросил Длинный.

— Есть. — Он вынул из кармана коробок и чиркнул спичкой.

Длинный, внимательно взглянув на него при вспышке, закурил.

— Тебе-то дать? — Он протянул Мехошину сигарету.

Лейтенант взял ее, и тут же острая боль обожгла ему низ живота.

— Лежи, легавый! — сказал Длинный, уходя.

Лейтенант лежал на холодной траве. Он был в полной памяти, но живот пронизывала острая боль. Он встал, боль была страшная. Длинный шел по дороге внизу, и черная его фигура была отчетливо видна при лунном свете. Мехошин изо всей силы прижал пиджак к животу, останавливая кровь, и заставил себя побежать. Он бежал, и боль разрасталась. Он бежал, почти теряя сознание. Бежал неслышно, как здоровый Длинный обернулся слишком поздно…

Оперативный наряд нашел их утром.

Миронов и Луганов были вызваны в кабинет начальника управления.

Скворецкий хмуро поздоровался с вошедшими, пригласил их сесть и сообщил:

— Одна из очередных неожиданностей. Лейтенант Мехошин тяжело ранен в схватке с Длинным. Оба они доставлены в больницу. — Он назвал город, расположенный в двухстах километрах от Крайска. — Мехошин выживет, операция прошла успешно. С Длинным положение неопределенное. Раненый Мехошин успел разбить ему череп, и, по утверждениям врачей, Длинный потерял память. Врачи не знают, временная это потеря или дело посерьезнее. Лейтенант действовал правильно, но тем не менее это неудача. Мы шли по следу, теперь опять оказываемся в неизвестности… Андрей Иванович, вы говорили с генералом Васильевым?

— Да, — сказал Миронов, — он приказал по-прежнему заниматься резидентом, сообщил, что Климова допросили еще раз, и он дал прежние показания. Генерал утверждает, что встреча с резидентом не состоялась по каким-то иным причинам, и просит, чтобы мы эти причины выяснили. Кроме того, мне переданы некоторые сведения о полковнике РОА Соколове. Сведения не полные, но они наводят на многие размышления.

— Немного позже к этому вернемся… Что у вас, Василий Николаевич?

Луганов положил на стол папку с бумагами и сказал:

— Со вчерашнего дня двое из тех, кого я перечислял вчера в качестве лиц, возможно, причастных к убийству Рогачева, исчезли.

— Посланы в командировку? — спросил полковник.

— Нет, не в командировку. Один — Варюхин — показал начальству телеграмму из города на Алтае, где проживает его мать, и сообщил, что она при смерти.