Джейк Саймонс - С чистого листа

— Что вы сделали? — гаркнул он. — Что вы сделали?

— Она начала сопротивляться, — сказал один из водолазов, тяжело дыша. — Ей не понравилось, как я ее схватил. Дралась как чертова мегера.

Юзи провел рукой по спине Насрин и посмотрел на ладонь. Крови не было. Он прощупал ей пульс: жива.

— Что вы с ней сделали? — спросил Юзи, стараясь (не слишком успешно) говорить бесстрастно. — Это был нож?

— Ничего с ней не случится, — сказал водолаз, нервно хихикнув и подняв к свету шприц. — Я всего-навсего вколол ей галоперидол. Через два часа будет как новенькая. Нужно было с самого начала ее обезвредить.

Юзи вздохнул с облегчением. Потом, пытаясь скрыть свои чувства, энергичным движением поднялся на ноги.

— Нам нужно, чтобы эта женщина осталась жива, — сказал он. — Она ценный объект. Если с ней что-то случится, я вас пристрелю. Лично. Вам понятно?

Постепенно порядок был восстановлен. Водолазов отправили вниз, а Юзи завернули в термоодеяло. Насрин, с которой успели снять маску, положили на носилки. Она насквозь промокла и дрожала, была без сознания, но дышала. Ее быстро унесли. Когда она скрылась из виду, Юзи почувствовал тупую боль, как будто потерял часть себя. Он озирался по сторонам и не узнавал никого из одетых в черное людей, которые сновали по палубе, снимали с него маску и кислородный баллон, похлопывали его по спине, мерили ему температуру и кровяное давление. Его повели по трапу и распахнули перед ним стальную дверь в коридор. На стенах, подсвеченные и взятые в рамки, висели аэрофотоснимки Израиля. Кто-то говорил: «Поздравляю, полковник Фельдман, поздравляю, позвольте быть первым, кто вас поздравит». Кто-то другой шептал, что полковник Фельдман не только выполнил миссию, но и привел с собой оперативницу МРБ, пытавшуюся завербовать его; привел живьем, для допросов. Он был героем. Потом он стоял у массивной деревянной двери — такого размера дверей он в жизни не видел. Ее створки походили на два огромных куска халвы. Кто-то дважды постучал, дверь распахнулась, и за ней открылась длинная каюта с низким потолком и приглушенного цвета декором. Здесь витал запах роскоши. В комнате находилось человек десять. И все взгляды были прикованы к нему.

Точно во сне он переступил порог, и его ноги утонули в мягком ковре. Капли воды стекали по гидрокостюму и падали на густой, длинный ворс. Дверь бесшумно закрылась. Он заморгал, попытался оценить ситуацию. Слева и справа от него было шесть человек, четверо мужчин и две женщины. Одетые в форму, они стояли по стойке «смирно». Не нарушая дисциплины, они смотрели на него и улыбались. Он узнавал их, как лица из сна. Конечно, это были его коллеги: так называемые «Чистые» — члены подразделения настолько элитного, что другие службы Моссада даже не догадывались о его существовании. Сверхсекретные оперативники, которые специализировались на особо опасных операциях под глубоким прикрытием. В лондонской резидентуре никто не знал о «Чистых»; они понятия не имели, что Юзи, человек, за которым они охотились, рисковал жизнью ради Государства Израиль. Даже его друг, Авнери, не знал. Но Юзи был одним из «Чистых»; а рядом с ним были его коллеги.

В глубине каюты стояли в ряд четыре человека. Первой слева была скромная фигура РОМа, директора Моссада; он улыбался, как улыбаются дедушки своим внукам. Справа стояли две женщины, которых Юзи не узнавал. Одна старше, другая младше. А в середине, как всегда в безукоризненном костюме и галстуке, находилась самая важная персона: премьер-министр Израиля.

— Вы как нельзя вовремя, — сказал премьер. — Успеете посмотреть вместе с нами шоу.

С потолка за его спиной с шипением опустился проекционный экран. Освещение приглушили, и кто-то пододвинул каждому стул. Они сели.

Экран ожил. На нем тут же появилась размытая черно-белая картинка; вид с воздуха на промышленную установку на окраине какого-то города. Внизу экрана были часы, отсчитывавшие доли секунд. Рядом — слова на иврите: «Прямая трансляция изображения с камеры в кабине пилота» — и место съемки: «Кум, Иран».

Премьер-министр посмотрел на часы.

— Я только что отдал приказ открывать огонь по готовности, — сказал он.

Несколько минут ничего не происходило. Потом изображение города начало вращаться и увеличиваться — пилот нацеливался на мишень. На экране возник круг, захвативший точку на установке. Пилот подлетел ближе. По краю картинки стали видны машины на дорогах. И вдруг, без предупреждения, в направлении круга посыпались темные предметы; через несколько секунд в небо взмыл огненный шар, заливший экран белым светом. Потом пелена спала. Вырисовалась установка, охваченная пламенем, а в центре — рваный огненный кратер.