Жерар Вилье - Невыполнимая миссия в Сомали

– Прямо на восток. Мы выходим из территориальных вод, – объяснил Малко.

– Но русские, должно быть, тоже ловят эти сигналы? – заметил дипломат, указывая на радиомаяк.

Малко кивнул головой:

– Знаю. Но здесь у них нет ничего, чтобы нас преследовать. Бербера очень далеко на севере. Им надо было иметь в этих местах подводную лодку и возможность с ней связаться. Jnch Allah... <���если будет угодно Аллаху (арабск.)> Лодка двигалась прямо на скалы, образующие естественную бухту, вокруг которых бурлила вода. Начинался прилив. Рулевой от страха усиленно вращал безумными глазами. Огромные волны с белой пеной разбивались вокруг них. Прибойная волна ударилась о нос и захлестнула лодку. Дети заревели. Рулевой, воспользовавшись суматохой, оказался на корме один и резким броском прыгнул в море, покинув свой пост. Прежде чем Малко успел вмешаться, большая лодка развернулась боком. Огромная волна надвигалась прямо на них, готовая опрокинуть неуправляемое суденышко.

Малко бросился на корму, упал, запутавшись в сетях, но все-таки добрался до штурвала и налег на него всем телом. К счастью, дизель не заглох. Тяжелая лодка медленно повернулась вокруг своей оси под брызгами волн носом на перекат в тот самый момент, когда огромная волна вплотную подошла к ним. Вода накрыла легкий челн с ужасным грохотом, окатив всех, кто там находился, и вызвав детский рев, но никого не выбросило за борт. Мокрый Малко повис на штурвале. Они почти добрались до перекатов.

Вокруг кипела вода. Четырехметровая волна снова шла им навстречу.

– Держитесь крепко, – крикнул он.

– Вы с ума сошли, – заорал посол. – Мы все утонем!

Ответить Малко не успел, водяной смерч обрушился на них. Секунды длились бесконечно, потом лодка перевалила через водяной вал и опустилась с другой стороны в легкую качку открытого моря. Дизель снова равномерно запыхтел, и судно двинулось навстречу приливу. На голубом небе не было ни облачка, волнение не слишком сильное. Малко внезапно охватила нервная дрожь. Последние часы были слишком изнурительны...

Посол пытался успокоить запуганных детей. Девушка взяла одну из малышек на руки и села рядом с Малко. От возбуждения ее глаза блестели, но подбородок дрожал.

– Это было ужасно, – сказала она, – только что. Все эти негры. Вы думаете, они не смогут нас преследовать?

Малко взглянул на серые дома Бравы и на собравшуюся на пляже толпу. Было не похоже, чтобы хоть одна лодка пустилась в погоню. Впрочем, поскольку все они идут с одной скоростью, риск небольшой... Но человек из КГБ, должно быть, поднимает по тревоге всех, кого может.

– Не думаю, – ответил он. – Вы не могли бы немного подержать штурвал? Девушка заняла его место, а он опять встал на колени возле Абди.

Шофер посинел и покрылся потом. Струйка крови непрерывно текла у него изо рта. Его одежда, мокрая насквозь, прилипла к телу.

– Я говорил вам, что я везучий... – с трудом пробормотал сомалиец.

Он зашелся в приступе кашля, стал снова харкать кровью, и Малко встретил испуганный взгляд, опровергавший его слова. Малко взялся снимать ему рубашку:

– Нам недолго осталось, – сказал он. – Два-три часа, если все пойдет хорошо... Погода отличная, мы ничем не рискуем.

Абди снова закрыл глаза... Малко завершил его раздевание. К сожалению, не было никакой сухой одежды для раненого. Ему пришлось повесить мокрую сушиться на мачту. Потом решил проверить передатчик. Брызги не вывели его из строя. Малко намеревался сохранить курс на восток, в открытый океан. Он не имел никакого представления о том, каким образом их подберут.

Если подберут.

При взгляде на бесконечную мокрую пустыню его охватила внезапная тревога. Столько всякого может случиться. У них на борту нет ни продуктов, ни воды, ни топлива. Они рискуют отклониться от курса, что обречет их на ужасную смерть от жажды и жары. С тяжелораненым и детьми... Малко тоже снял рубашку и устроился на носу, глядя на удаляющуюся Браву. Берег расплывался в одну горизонтальную линию.

Вдруг вдали появилось судно. Запоздавшая лодка, которая разминулась с ними в полумиле.

Солнце было еще высоко. В их распоряжении оставалось еще пять часов светового дня. Он снова сходил проверить, работает ли передатчик. Измучившись, двойняшки успокоились и заснули.

Абди начал стонать и кашлять. Малко подошел к нему. Лицо сомалийца было серовато-синего цвета, дышалось ему все труднее. Малко нащупал пульс. Он был неритмичный, едва различимый. Сомалиец закрыл запавшие глаза. Он уже не улыбался.