Жерар Вилье - Реквием по тонтон-макутам

Она в первый раз при Малко мешала в одну кучу креольский и утонченный французский. Значит, она, действительно, вышла из себя.

Джон Райли и не пошевелился.

– Я нахожусь у себя, – сказал он. – Этот кабинет служит для молитв и размышлений. Выйти придется вам...

В комнату вошел толстый тонтон-макут. Хотя он был в очках, Малко сразу же узнал его: он прикончил Сезара Кастеллу. В руках он небрежно держал короткий американский автомат «Кольт».

Он наставил его на Джона Райли.

– Мне еще никогда не приходилось убивать святого отца, – любезно произнес он. – Надеюсь, это не приносит несчастья?

Джон Райли взглянул со спокойной невозмутимостью на этого высокого негра.

– Бог слышит все, сын мой, – заметил он. – Однажды вам придется держать перед ним ответ за все ваши злодеяния. Может быть, очень скоро...

Смущенный тонтон-макут сплюнул на пол и надвинул поглубже на свою курчавую голову матерчатую шляпу.

Малко повернулся к Амур Мирбале, не стоило увлекать в падении еще и Джона Райли.

– Я предполагаю, что вы приехали за мной... – сказал он.

Амур Мирбале зло улыбнулась.

– Я не приехала за вами. Пока еще нет. Мне всего лишь надо поговорить с вами.

Малко с трудом скрыл облегчение.

– Я вас слушаю.

– Не здесь. Пойдемте со мной.

Малко взглядом показал Джону Райли, чтобы тот не двигался. Он вышел из комнаты первым, два макута остались в комнате с Джоном Райли.

Амур Мирбале молча последовала за Малко. В коридоре было полно тонтон-макутов. Метиска толкнула дверь крохотной студии звукозаписи и сделала Малко знак войти. Повернувшись к нему лицом, она сказала без всякого выражения:

– Кастелла убил мою мать. По вашему приказу.

Малко с трудом сдержал себя, услышав такое чудовищное обвинение.

– Прошу вас поверить мне, что я не хотел этого...

Пожав плечами, Амур Мирбале продолжала играть связкой ключей.

– Похороны моей матери через три дня, – сказала она. – Я хочу, чтобы в тот же день был похоронен Габриель Жакмель. И Сезар Кастелла, и Жюльен Лало уже расплатились. Но не они главные виновники, главная вина – на вас. Я уже предлагала вам обменять вашу жизнь на жизнь Жакмеля. Вы же пытались расправиться со мной и потерпели неудачу. Теперь я не выпущу вас. Если через три дня вы не найдете Габриеля Жакмеля, я прикажу содрать с вас кожу кусочками. Если же вы принесете мне его голову, может быть, и останетесь в живых... Я сказала, может быть...

У Малко пересохло в горле, ему показалось вдруг, что в студии очень-очень жарко...

– Как же я могу разыскать Жакмеля, ведь он знает, что вы следите за мной.

– Однажды вам уже удалось встретиться с ним, удастся и во второй раз. Если нет...

Открыв дверь, не глядя на него, она направилась к выходу. Малко пошел в кабинет Джона Райли. Два негра переминались с ноги на ногу, еле удерживая свое оружие.

Увидев Малко, оба тонтон-макута молча вышли из кабинета. Оставшись наедине с Малко, пастор иронично улыбнулся:

– Эти нечестивцы всегда дрожат перед настоящей верой.

Выглянув в окно, Малко наблюдал за отъездом Амур Мирбале и ее людей. Она села за руль «линкольна»: у Жозефа Бьенэме рука была перевязана, и он не мог вести машину.

В десяти метрах от входа в Радио-Пакс осталась машина с тремя макутами.

– Что ей нужно было? – спросил Джон Райли.

– Она предупредила меня, что мне осталось жить три дня...

Он объяснил суть ультиматума, поставленного Амур Мирбале. У пастора пропало желание шутить. Он в задумчивости потер подбородок.

– Это будет трудно, – мягко сказал он. – Я не могу выйти из города вместе с вами: дороги всюду перекрыты. А сюда они придут за вами, как приходили только что.

Мне необходимо разыскать Габриеля Жакмеля, – сказал Малко. – Он – мой единственный шанс. Ведь уже несколько месяцев он сопротивляется макутам, он поможет мне, хотя бы для того, чтобы сорвать планы Амур Мирбале...

Джон Райли вздохнул.

– Все так, но где же Габриель Жакмель?

– Кое-кто может знать об этом, – сказал Малко, – Берт Марней...

Американец нахмурился.

– Этот разбойник... Малко грустно улыбнулся.

– В моем положении не приходится выбирать союзников. Я не хочу доставить Амур Мирбале радость разрезать меня по кусочкам... Единственное, что нужно, – это выйти отсюда так, чтобы меня не увидели эти люди. Если я приеду к Берту Марнею с эскортом макутов, он выставит меня за дверь.

Джон Райли погладил библию, лежащую на столе.

– Есть один способ, но для этого вы должны уместиться в багажнике «тойоты». Моя машина стоит во дворе, им не видно ее, и, конечно, им не придет в голову обыскивать багажник, особенно в том случае, если я еду в город. А здесь мы оставим свет, чтобы они думали, что вы еще здесь...