Жерар Вилье - Хандра

Человек, называвший себя Джулиусом Ньедером, осторожно взвел курок своего револьвера, невидимого из-под чесучовой куртки, лежавшей свернутой возле него.

Это был «смит-и-вессон» калибра 38 с барабаном, весьма распространенной модели. Он заканчивался глушителем, который смастерили в каком-то гараже Стэнливиля. На войне как на войне.

Легкий щелчок отведенного назад курка был поглощен гулом четырех двигателей лайнера ДС-6 компании «Эр Конго», который набирал высоту, чтобы ускользнуть от преждевременного урагана в начале этой тропической зимы.

Джулиус Ньедер чувствовал себя спокойно, несмотря на то, что готовился к выполнению довольно деликатной задачи: убийства в самолете с пятью десятками пассажиров на борту, к тому же и не соучастниками. Тем не менее, Джулиус, не желавший стать камикадзе, принял решение высадиться живым и невредимым в Бужумбуре, столице Бурунди и пункте следующей посадки, выполнив свою миссию. Для этого требовалось много находчивости и немного удачи.

Человек, которого он должен был убрать, сидел в том же ряду кресел, что и он, с другой стороны от центрального прохода, облокотившись о противоположный иллюминатор. Их разделял лишь один пассажир.

Часы показывали половину седьмого. Наступила ночь. Большая часть пассажиров дремала, опустившись на своих сиденьях в ожидании обеда и прибытия в Бужумбуру, назначенного на десять часов.

В основном это были старые жители колоний, в течение нескольких десятилетий жившие на коньяке и виски, и черный стюард, который, не переставая, сновал туда-сюда, снабжая их напитками.

Не пил лишь один Джулиус Ньедер. На работе — никогда. Довольно крепкого телосложения, с загоревшим лицом, редкой шевелюрой, он внушал доверие. Тем не менее, это был один из опаснейших искателей приключений и способнейших в искусстве убивать.

Он разложил журналы и чемоданчик на свободном кресле рядом с собой, чтобы никто не попытался на него сесть. Полузакрыв глаза и удобно устроив голову, он наблюдал за своей будущей жертвой.

Теперь ДС-6 спокойно летел уже на высоте шести тысяч метров над тропическим лесом — сплошной зеленой массой.

Человек, который должен был умереть — рослый блондин, весьма элегантный в сером льняном костюме, — устремил взгляд своих золотистых глаз сквозь иллюминатор. Он машинально играл своим перстнем с печаткой, чтобы отвлечься от скуки и плохого настроения. Уже давно его нога не ступала в Африку, континент, к которому он испытывал мало привязанности.

Тем более, когда возвращаешься сюда при странных обстоятельствах с большой вероятностью совершить путешествие «без обратного билета».

Если ты князь, имеющий право на титул Сиятельство и несколько других, если ты происходишь из одной из древнейших фамилий Австро-Венгрии, то всегда испытываешь неудобство при мысли о том, что работаешь на разведывательную службу. Даже если это всемогущее и богатейшее Центральное Разведывательное Управление, гордость американского шпионажа.

Поэтому князь Малко Линге, Его Сиятельство для своих друзей и врагов разведслужбы, предавался мрачным мыслям. Разумеется, он работал ради доброго дела: все его жалованье, хотя и довольно внушительное, поглощала перестройка его замка в Австрии, куда в конце концов он надеялся удалиться на покой. Но это путешествие не обещало ему ничего хорошего.

Никто пока еще не покушался на его жизнь, однако долго ждать этого не приходилось.

Он путешествовал под своим настоящим именем, с австрийским паспортом и подданством. И красивой, совершенно новой въездной визой, которую было не так-то просто получить: революция в Бурунди была в полном разгаре, и иностранцев не принимали там с распростертыми объятьями. Особенно таких, как Малко, которые с трудом могли бы объяснить, чем они собираются здесь заниматься.

К счастью, его приятель Аллан Пап имел связи в консульстве. Все было устроено за три дня. Однако такое быстрое выполнение формальностей привлекло к Малко внимание тех людей, которым не очень нравилось его появление там. Именно поэтому Малко ждал серьезных неприятностей. Но он был рад покинуть Элизабетвиль с его тяжелой атмосферой.

Через два часа начнется схватка. А пока он имел полное право позволить себе немного расслабиться.

Рядом с ним толстый грек, лоснящийся и смуглый, шептал непонятную молитву, начиная с самого взлета. Судя по всему, он не любил летать самолетом, который слишком приближал его к Спасителю.