Игорь Атаманенко - Шпион судьбу не выбирает

Положа руку на сердце, надо признать, что все-таки трудно общаться с такими сексуальными фуриями, как Поль. Легко представить, что он делает со своими четырьмя женами-африканками. И делает ли вообще что-нибудь — у него же есть Я, партнерша хоть куда! Ведь каждая явка с ним превращается в секс-оргию! Может быть, у него и нет этих, названных им четырех жен-африканок? Врет ведь все! Но нужен ли мне Поль как любовник? Нет, конечно. Как оператор — да! Работа с ним дает значительное пополнение нашего с Вадимом семейного бюджета. Ну, а в остальном? А в остальном — лучше бы остался моим оператором Винсент… Все-таки свой, белый. К тому же, если не врет, он — отпрыск итальянского княжеского рода… Что ж, выбирать не приходится! Поль, так пусть будет черножопый Поль, лишь бы деньги платил!

Интересно, а его начальство знает о моих с ним постельных отношениях? Или постель тоже входит в программу поддержания и закрепления установившихся между оператором и агентессой отношений?

А если бы на связи у Поля был «голубой», тогда как? Тоже два часа «практических занятий по усвоению теоретического материала»? Интересно, кто кого бы имел? Нет-нет, с Полем это абсолютно исключено. Он — активный сексуальный партнер, ориентированный только на женщин! В этом я доверяю собственному разноплановому опыту общения с мужчинами. Кроме того, говорят, что гомосексуализм в африканской среде вообще не приемлем. Не прижился, и все тут!

Да ну их к черту, всех этих черножопых, вот еще себе заботу нашла! Винсент в самом начале наших специфических отношений как-то проговорился, что у них в контрразведке для общения с агентами-гомосексуалистами имеются специальные сотрудники. Фу, какая мерзость! Как же они, эти сотрудники, после явок со своим «спецконтингентом» ложатся в постель к своим женам?! Получается, что у них и жены тоже — «спецконтингент», так что ли?! А Винсент это оправдывает, повторяя, как заклинание, «на алтарь спецслужбы надо уметь бросать все, даже самое дорогое!» Тьфу!

Ладно, к черту — это их проблемы! Скорее бы уж Поль передал меня на связь, как и обещал, какому-то разведчику, то ли англичанину, то ли американцу. Может, все решится во время сегодняшней явки? Хорошо бы!

Так, все, мадам Савари, закругляемся! Готовьтесь к отъезду и — на выход!»

Опять задергалось веко — думы о том, что предстоит в Москве, мокрой тряпкой легли на сердце…

Откинувшись на заднем сиденье и восстановив дыхание, Мальвина скомандовала:

— В посольство!

Как только «Волга» Константина влилась в поток машин на Садовом кольце, Мальвина принялась поучать брата:

— Хватит плакаться мне по телефону! Это что за детство?! «Надоело все! Опостылело все!» — передразнила она брата. — Успокой себя тем, что большинству окружающих тебя — еще хуже. Аутотренинг — великое дело. Научись радоваться мелочам. Сходил в туалет по большому, похвали себя — какой я молодец — и это мне удалось! Толкнул тебя грубиян в толпе — не бросайся на него с упреками и кулаками — тебе же дороже обойдется. Заставь себя с восхищением сказать ему вслед: «Какой большой и сильный дядя!» — и иди прочь. Постарайся перевернуть все наоборот, шиворот-навыворот. Не забывай, что «счастье, — как утверждают американские психологи, — чувство, возникающее в нас при виде бед и невзгод других». Нелишне тебе иногда взглянуть на ваших клошаров, чтобы понять, что ты живешь много лучше. Как вы их называете, бонзы?

— Бомжи…

— А как это расшифровывается?

— Без определенного места жительства…

— Господи, вы, как и американцы, любители всяких аббревиатур… Помню в мои школьные годы было модное слово чувак. Аббревиатура. Расшифровывается: «человек, уважающий великую американскую культуру». Или этот… бич — «бывший интеллигентный человек»… Или ваши эти «КПСС», «КГБ», «оперуполномоченный» — опер-упал-намоченный! Только что в подземном переходе я не без труда — оттого и запыхалась — ушла от одного такого опер-упал-намоченного… И остался он с б-а-а-льшим носом. Вот и понесет его своему «замначу» или «начзаму»…

Все более распаляясь, Мальвина выстраивала синонимические ряды.

— В Суздале другой такой «намоченный» на телефонной станции под пьяного «косил». Шатался, спотыкался о двери всех телефонных кабин, пока до моей не добрался. Все ждал, когда я стану номер набирать… А я, возьми, и майкопский номер мамочки набери. Ну не твой же набирать, когда «топтун» в затылок дышит… Отвалил удовлетворенный… Насосалась пиявка… Докладывать побежал, чтобы не забыть номер кода. А я тут же твой номер набрала… Он, наверно, подумал, что за девочкой следит… Вроде я в жизни ничего слаще морковки не ела! Да от него мышиной мочой, а не алкоголем за версту несло… Тоже мне — «мышка-норушка»!