Данг Тхань - Икс-30 рвёт паутину

Незнакомка уже шла по улице, приближаясь к перекрёстку. Потом она повернула налево и исчезла. Её поджидал сверкающий «мерседес». Директор Центрального бюро по изучению социально-политических вопросов Чан Ким Туен, держа одну руку на руле, другой открыл дверцу.

— Ну, и каковы результаты, Зуй Ли? — спросил он.

Пресс-конференция продолжалась уже полтора часа. Нго Динь Дьем нервничал. Он не любил эти пресс-конференции, поскольку довольно часто его ограниченный ум оказывался в тупике от непредвиденных вопросов журналистов. Конечно, это относилось только к зарубежным корреспондентам, так как из сайгонских журналистов никто не смел задавать неугодных ему вопросов. Иначе он просто рассердился бы, а потом такого смельчака непременно пригласил бы к себе, в главное управление жандармерии и полиции, полковник Нгуен Нгок Ле, чтобы дать там ему вразумительный ответ.

Рядом с Нго Динь Дьемом, словно тень и душа его, всегда находился Нго Динь Ню. Этот семейный стратег не занимал никакого официального административного поста и был всего советником, но власть его распространялась на всё, он решал всё и подчинил себе тоже всё. Он руководил тайной агентурной сетью из 60–70 тысяч служащих, разбросанных по деревням и общинам, учреждениям, городским кварталам и предприятиям. Эти агенты следили за деятельностью и высказываниями всех окружающих. Он же слушал или читал донесения, намечал планы, руководил их выполнением. Сколько же чёрных планов вынашивалось по ночам в его голове, когда он лежал в своей тёмной комнате во дворце Залонг, засунув под подушку очередной роман об американских гангстерах и поглядывал на установленный у кровати столик с приборами для курения опиума.

Сейчас он сидел рядом с Нго Динь Дьемом на пресс-конференции и то шептал ему что-нибудь на ухо, то сам отвечал за него, когда для Дьема вопрос оказывался трудным. При этом он никогда не вынимал изо рта сигареты. Журналисты сыпали вопросы один за другим.

— Каково ваше мнение относительно утверждений о том, что вы не хотите расширять состав правительства и что ваше правительство имеет характер семейного клана? — спросил французский корреспондент.

— Это утверждения коммунистов, — не задумываясь ответил Нго Динь Дьем.

— Но, позвольте, — возразил корреспондент, — я слышал, что многие из тех, кто придерживается такой точки зрения, отнюдь не являются коммунистами. У них достаточно оснований для подобной точки зрения: вы стоите во главе правительства, супруги Ню обладают всей полнотой власти. Помощник по вопросам обороны Чан Чунг Зунг является родственником мадам Ню. Посол республики Вьетнам в Вашингтоне Чан Ван Тионг — отец мадам Ню. Послом по особым поручениям в Европе является Нго Динь Луен, ваш младший брат. В Центральном Вьетнаме верховным лицом является Нго Динь Кан, тоже ваш родной брат:

— Это тоже тезисы коммунистов, — прервал его Дьем.

— Бели не коммунистов, то во всяком случае прокоммунистических лиц, — добавил Нго Динь Ню.

Французский корреспондент улыбнулся и стал писать.

— Прошу прощения, — сказал шведский журналист. — Я недавно приехал в Сайгон, по и некоторые интеллигенты, и мои коллеги по профессии, с которыми я встречался, сетуют на отсутствие здесь свободы мысли, свободы печати, свободы слова…

Дьем повернулся к Нго Динь Ню. Тот как ни в чём не бывало ответил:

— Здесь ни у кого нет права иметь собственные мысли, кроме меня.

Все замерли от удивления. Затем зал грохнул от смеха. Следующий вопрос задал польский журналист:

— Прошу рассказать о положении с тюрьмами. По имеющимся сведениям, в заключении находится около полумиллиона человек, которые содержатся в невыносимых условиях и к тому же постоянно подвергаются пыткам и побоям, в результате чего многие умирают или становятся калеками. Помимо того, несколько миллионов человек подвергаются разного рода преследованиям.

— Это — коммунисты, — последовал ответ Дьема.

— По моим данным, — продолжал польский журналист, — в тюрьмах находятся женщины, дети и старики. Там есть и священнослужители, профессора, студенты, которые, как мне точно известно, не являются коммунистами. Я имел встречу с девушкой двадцати лет, у которой после двухлетнего пребывания в тюрьме парализованы обе ноги, на голове не осталось волос, а на теле сохранились следы от изуверских истязаний. Она всего лишь студентка, не имеющая никакой вины. Вам известны подобные факты?