Константин Фарниев - Паутина

Вдруг какой-то шум раздался наверху, и тут же, словно успокаивая Ягуара, громко зазвучал голос мужчины, который уже почти поднялся до густого куста, скрывавшего вход в логово.

— Ах ты, проклятая! — закричал мужчина по-осетински. — Вот ты где, распутная, таскаешь свои кости и дурную голову! Я тебе покажу, скотина ты рогатая! Теперь буду брать с собой собаку.

Мужчина прошел мимо куста наверх.

По грузной фигуре и глуховатому голосу Ягуар мог предположить, что этот человек уже не молод. Видно, он пас какую-то скотину. Не каждый отдавал свой скот на пастьбу в общественное стадо, тем более если в доме был пожилой неработающий мужчина. Именно таким и показался Ягуару тот, который прошел наверх. Скоро он появился снова, гоня перед собой старую остророгую козу.

— Надо же, — говорил он ей. — Как ты свой мешок с костями спустила по такому крутому склону? Будь ты неладна, рогатая образина.

Ягуар смотрел в спину мужчине до тех пор, пока тот не скрылся в зарослях вместе со своей козой. Чем дальше уходили они, тем глуше звучал голос незадачливого пастуха, продолжавшего костерить козу, и тем глубже отступал в Резо страх перед соображениями здравого смысла. Конечно, старик появился здесь случайно. Просто Резо не учел, что в таких балках и вокруг них жители этой городской окраины пасут свой скот, а некоторые берут с собой и собак. И где гарантия, что сюда не забредет или не свалится сверху, как случилось с козой, какая-нибудь скотина, и хозяин не пойдет искать ее вместе с собакой. Загляни этот старик в логово и… Кто знает, удалось бы без шума придушить его.

А если нет? Как же теперь быть, ведь впереди целый день? Может, не ждать ночи и уходить сейчас? Среди бела дня!? Ягуар сам поразился только что пришедшей ему мысли, но тут же подумал, что это, пожалуй, единственная возможность улизнуть из оцепления. Вряд ли милиция, которая, конечно же, держит под контролем все предлесье, рассчитывает, что он попытается уйти средь бела дня. Это уже даже для него сверхнаглость…

Ягуар нервно щелкнул замком саквояжа, открыл его. Пора укладываться в дорогу.

Толстую стопку облигаций он разделил на части и рассовал их по карманам пиджака. Деньги, их было довольно много, он разложил в боковые и задний карманы брюк. Резо развернул тонкую ночную рубашку, в которую Хорек, торопясь, завернул награбленные бандой драгоценности: золотые кольца с камнями и без них, кулоны, цепочки, серьги… Разложить все по карманам? Но там уже деньги и облигации. Он переложил драгоценности в фуражку. Может, выбросить облигации? Бросать ничего не хотелось. Но он нашел выход: снова высыпал драгоценности на расстеленную рубашку, разложил их цепочкой и свернул рубашку. У него получился своеобразный пояс. Ягуар подпоясался им, опустил рубашку, а потом заправил брюки. Вот и все. Правда, немного неудобно поначалу, но привыкнется. Он открыл барабан нагана. Вид аккуратно уложенных в нем патронов добавил уверенности в себе. В кармане лежит еще одна обойма, так что хватит на всех. Последнее он добавил больше для порядка, чем как возможный исход. Конкретное дело, где каждое действие приводило к конкретному результату, успокаивало. Он окинул логово сожалеющим взглядом. Сколько оставалось здесь добра, выпивки, а самое главное — здесь была какая-то защита с тыла и боков. Сейчас он выйдет отсюда и станет открытым со всех сторон. Ну и черт с ним! Сейчас больше шансов уйти, чем вечером или ночью.

Ягуар выглянул из логова, прислушался. До него донеслись только обычные звуки загородного утреннего предлесья. Ягуар уже составил маршрут своего бегства, эти места он знал хорошо. Самый опасный момент — выход из балки. Дальше будет легче. Можно сыграть там роль человека, разыскивающего свою скотину.

Он больше ползком крался по самому краю дна балки, стараясь не высовываться из высокой густой травы и держаться как можно ближе к склону балки. На одежде, конечно, будет зелень, но уйти можно только ползком. Все внимание Ягуара было сосредоточено на верхнем крае противоположного склона балки. Если там появится кто-то, нужно успеть затихнуть, вжаться в землю, стать невидимым. Но наверху все было спокойно. Смелея от минуты к минуте, Ягуар уже встал на четвереньки и, перебирая руками, по-собачьи побежал. Наконец и выход из балки…

…Ягуар спустился по улице Маркова и пошел в сторону вокзала.

Проходя мимо пивной будки, он приостановился. Почему бы ему не выпить пива? Эта мысль развеселила Ягуара. Надо же — совсем недавно он умирал от страха в своем логове, а сейчас может позволить себе получить удовольствие. Что ж, каждый, как говорится, пьет свое пиво. Посмотрели бы на него сейчас Хорек, Жорж, Рыба, Гоша… Бедные ребята. Больше всех не повезло Хорьку. А может, наоборот? Он кончился сразу, а эти будут умирать долго: до суда, после суда, в ожидании помилования, которого не будет, в ожидании, когда придут за ними в последний раз… Пожалуй, Хорьку повезло больше, чем всем остальным, ну а самым счастливым оказался он, Ягуар.