Атташе-кейс Джексона представлял в своем роде особый интерес. Среди прочего в нем находился самого зловещего вида прибор для электрошока… эти люди применили бы прибор для воздействия на наиболее чувствительные части его тела, если бы другие их усилия не увенчались успехом.
В конверте Джьянни обнаружил выцветшую фотографию, на которой два подростка – он сам и Витторио Батталья – весело улыбались, стоя на пляже, освещенном летним солнцем.
На другом снимке Витторио стоял рядом с очень красивой девушкой явно азиатского типа, которая серьезно смотрела в объектив блестящими миндалевидными глазами. На обороте снимка были обозначены ее имя и адрес: Мэри Янг, Саундвью-Драйв, Гринвич, Коннектикут.
Интересно, успели два сомнительных агента побывать у нее до того, как явились к нему? Если да, то лежит ли она где-нибудь мертвая или искалеченная? Он надеялся, что нет. Ему очень хотелось, чтобы она была жива и он смог бы встретиться с ней.
В кейсе лежали и две компьютерные распечатки. Одна о Мэри Янг, вторая о нем. Сначала он прочел ту, в которой говорилось о девушке.
“МЭРИ ЧАН ЯНГ (одно из нескольких имен, которыми пользовалась МОПЕИ ЛИНЛИ ФУ). Родилась в Гонконге, Соединенное Королевство, приехала еще ребенком в Соединенные Штаты с родителями, ныне покойными. Возраст – 34 года. Работала в разных местах в качестве актрисы, певицы, фотомодели, репортера в области моды. Имеет независимое состояние, унаследованное от родителей. Не замужем. Известно, что у Янг была длительная интимная связь с Витторио Баттальей вплоть до его исчезновения примерно десять лет назад. Известно также, что Янг работала и путешествовала в Европе и на Дальнем Востоке”.
Художник стал читать справку о себе.
“ДЖЬЯННИ СЕБАСТИАНО ГАРЕЦКИ. Родился в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк. Возраст – 38 лет. Единственный известный псевдоним – ДЖОН КАРПЕЛЛА. Родители, Мария и Дэвид Гарецки, убиты в начале восьмидесятых годов во время междоусобной войны преступных синдикатов.
Гарецки отомстил за смерть родителей, убив Ральфа Курчио, бежал в Италию и жил там под именем Джона Карпеллы. Ближайший и доверительный друг Витторио Баттальи с детских лет.
ПРИМЕЧАНИЕ ФБР: Не имеется прямых доказательств, однако есть предположение, что эти двое поддерживали тайные контакты в течение последних двадцати лет. Хотя отец Гарецки всю жизнь состоял на службе у преступной семьи Донатти, нет никаких доказательств того, что сам Джьянни Гарецки, начиная с семнадцати лет, принимал какое бы то ни было участие в делах синдиката. В настоящее время он считается одним из самых выдающихся художников Америки”.
Джьянни медленно положил обе распечатки. Все-таки сомнительно, что это не операция ФБР. И кто поверит, что он вынужден был застрелить их, защищая собственную жизнь? Он стоял, прислушиваясь к собственному дыханию. Раздумывать, собственно, не о чем. Что бы там ни происходило в дальнейшем, он первым делом должен умыться и почиститься, а также избавиться от трупов.
Он стоял обнаженный перед зеркалом в ванной и разглядывал, что они с ним сделали. В зеркале колыхалось некое странное окровавленное существо. Мало того, что он в крови, – плоть его разбухла, побагровела, утратила привычную форму. Видел он все это словно в тумане.
– За что? – громко обратился Джьянни к отражению. Выйдя из ванной, он надел чистую рубашку и джинсы и принялся отмывать пол от крови.
Когда с этим было покончено, завернул трупы в простыни, как в саваны, и перевязал их крепкой нейлоновой веревкой. Он действовал методично и сосредоточенно, стараясь не думать ни о чем постороннем.
Но через некоторое время им овладел приступ холодного негодования, такой сильный, что он испытал острую ненависть даже к мертвым телам агентов. Они украли у него будущее, лишили всего хорошего, что могло ждать его в жизни. В неистовстве он готов был изуродовать мертвых…
В конечном итоге он сделал, однако, лишь то, что было необходимо. Спустился вниз, отогнал на несколько кварталов автомобиль агентов и припарковал к тротуару. Потом пригнал свой “джип-чероки” и поставил его на освободившееся после седана агентов место. Потный от страха и напряжения, погрузил в машину оба трупа и в самом начале четвертого выехал с нижнего Манхэттена. Направился на восток, к Гудзону, потом к северу, в Путнэм.
Ехал он осторожно, строго придерживаясь дозволенной скорости. Впрочем, какой в этом прок? Независимо от того, быстро он едет или медленно, два правительственных агента, настоящих или липовых, лежат мертвые в багажном отсеке его пикапа, а его собственная жизнь в смертельной опасности.
Читать дальше