Васил Иванов: Час пик. Кто убил Влада Листьева?

Ладно, в Думе — вообще люди, мягко говоря… м — м–м… Каждый второй, наверное, втихую мечтает поскорей сдать депутатский значок и стать хотя бы третьим замом какого — нибудь министра.

За окном незаметно рассвело — когда долго сидишь на одном месте и занимаешься чем — нибудь значительным, не замечаешь смены времени суток.

С глухим безотчетным вздохом, который он по обыкновению не умел сдерживать, когда знакомился с отчетами отделов, Аналитик придвинул к себе пачку бумаг и погрузился в чтение…

Аналитическая служба Президента, была и остается, наверное, одной из самых таинственных, загадочных и засекреченных среди всех российских спецслужб — в отличие от аналогичных и более открытых информационно — аналитических отделов ФСК. Создана она была сразу после войны, по прямому указанию Сталина, и, как правило, ни одно из серьезных политических решений не принималось последующими главами советского правительства без предварительного ознакомления с анализом ситуации и возможным прогнозом событий с рекомендациями, кропотливо сделанными в стенах этого здания.

Средний российский обыватель, мало сведущий во внутриполитических хитросплетениях, наверняка и теперь считает, что главная функция спецслужб — карательная, функция устрашения. Возможно, так оно и было ранее, в 30–50 годы, пока тогдашнее руководство страны и МГБ (именно так назывался в то время институт власти, позже преобразованный в КГБ, а затем — в СБ и ФСК) не поняли, что главная ценность деятельности спецслужб — информация, которой они в силу своей специфики овладевают.

Возникновению Аналитической службы способствовало множество факторов, прежде всего — разветвление и стремительное развитие средств массовой коммуникации; в Штатах в то время начался телевизионный бум, совпавший с бесчинствами сенатора — мракобеса МакКарти, самозабвенно охотившегося за красными и розовыми «ведьмами».

То ли он сам, то ли кто — то из его ближнего окружения ввел очень точный и образный термин — «промывание мозгов».

Промывание мозгов не может идти стихийно, а в плановом государстве, каким и являлся СССР, этот процесс тщательно скрупулезно рассчитывался также, как и все остальное: от выплавки чугуна до рождаемости.

Обработка общественного мнения, установление массовых ориентиров и стереотипов, дозированная утечка информации… Правда, с уничтожением государственной монополии на средства массовой информации и падением «железного занавеса» работать стало сложней, но — интересней.

Впрочем, это был далеко не единственный аспект деятельности подразделения в сталинском ампирном доме с рушащимися фризами…

Любая информация сама по себе ничего не стоит; информация становится ценной только тогда, когда она систематизирована и классифицирована. Именно это дает возможность прогноза событий, и чем больше информации, чем больше скрупулезного анализа, тем больше шансов попадания, как любил говорить Аналитик, «в десятку»…

Отделов в этой ответственной службе два — внутренней и внешней политики, а так как эти две вещи становятся все более и более взаимосвязанными (особенно после того, как бывшие союзные республики объявили суверенитет), то у обоих отделов только один руководитель — Аналитик.

К услугам сверхзасекреченного ведомства прибегали и Хрущев (просчитывая возможный общественный резонанс знаменитого доклада на XX партийном съезде; анализируя ситуацию, способствовавшую возникновению Карибского кризиса), и Брежнев, особенно — Андропов, чьим выдвиженцем на эту должность в свое время и стал Аналитик. Юрий Владимирович сразу же после прихода к руководству страной вывел эту структуру из подчинения Комитета Государственной Безопасности (на всякий случай) и переподчинил непосредственно себе — это было очень кстати накануне глобального «закручивания гаек».

Главный «прораб Перестройки», как ни странно, прибегал к услугам этой мощной аналитической организации довольно редко; видимо, этим во многом и можно было бы объяснить многочисленные ошибки в руководстве страной (Сумгаит, Тбилиси, Карабах, Вильнюс, Баку, Рига). Он вообще никого не слушал, казалось что советники, вроде Аналитика вообще не были ему нужны…

Аналитик узнал о падении Михаила Сергеевича с тихой радостью, а знал он об августовских событиях куда больше, чем даже можно было, находясь на такой должности, и театрально — таинственное высказывание Горби «главного я вам все равно не скажу» вызвало у него лишь скептическую усмешку.