Конечно, были и накладки. Так, дома Тигерта и Диттмара, захватом которых руководили трусливые последователи Николета, пришлось сдать, потому что эта гнусь поддалась на лживую болтовню белой мрази. Но четыре остальных дома держались как вкопанные — и скоро из гетто хлынут тысячи отважных, стремительных и лёгких на ногу бойцов Ч. Ф. Они захватят владения богатого белого отребья — первые зёрна на жерновах Гамала. Через несколько минут он кинет великий клич. Смит не сомневался в неизбежности развития событий, но, тем не менее, его что-то беспокоило, ибо он знал, что последняя передача с фермы была перехвачена. Надо как можно скорее уезжать отсюда. Счёт идёт на минуты.
Сидевший на корточках майор Андервуд поднялся, сложил карту и засунул её в набедренный карман.
— Мы готовы? — спросил Смит. Его глаза сияли в ожидании грядущего дня.
— Готовы, — ответил Андервуд.
— Готовь передатчик, Шорти, — приказал Смит. — Я поднимаюсь в дом и по рации передам сигнал. Затем мы спустим аппаратуру, уложим её в машину — и в Рейли.
Допив последние капли кофе, он торжественным жестом вскинул руку, бросил чашку Лотару и исчез в боковых дверях.
Среди стволов сосен был виден оранжевый шар встающего солнца. Земля была покрыта слоем густой серой пыли: в этих местах давно уже не выпадали дожди. Пыль лежала на листьях приземистых яблонь, что окружали покосившееся крыльцо дома. Некрашеный каркасный дом, рассохшийся словно от жажды, был залит янтарным рассветным сиянием. У открытого окна кухни стоял радист Джерри, а рядом с ним на керосинке кипел кофейник. Увидев командира, Джерри расплылся в улыбке и отрапортовал, что передатчик в полном порядке и готов бросить сигнал к рождению новой нации. Смит двигался широкими длинными шагами. Его остроконечная бородка выдавалась вперёд, как у резной фигуры на носу корабля, медальон на серебряной цепочке покачивался на груди. Испытывая радость жизни, он с наслаждением втягивал в себя свежий ароматный утренний воздух.
— Дан! — Этот пронзительный вскрик, полный изумления и ужаса, издал Джерри. Смит увидел, что его лицо мгновенно исказилось болью и страхом, словно ему переломали спинной хребет. Джерри с трудом поднял руку, показывая в окно. Смит перевёл взгляд на поле, засеянное кукурузой.
Они приближались медленно и неумолимо, словно гигантские муравьи; подминая кукурузные посадки, они были полны желания не оставить на своём пути ничего живого. На них были камуфляжные куртки, тёмные брюки, тяжёлые высокие ботинки, а короткие стволы десантных автоматов, висевших на груди, торчали, как усики насекомых. Кое у кого были противогазы. Кроме удивлённой птичьей трели единственными звуками был глухой топот ног по пыльной земле.
Смит резко развернулся, скользнув взглядом по горизонту. Они приближались со всех сторон — и из лесных зарослей за амбаром, и по жнивью за домом, и через посадки кукурузы, и по грунтовой дороге. Медленно разворачиваясь в дугу, они замыкали в её полукружие дом и амбар; прикрываясь стволами деревьев, кустарниками и стогами, они подходили всё ближе. Смит знал, кто они такие. Их было не меньше сотни, а может и больше, и не подлежало сомнению, что они успели снять охрану прежде, чем та подняла тревогу.
Смит кинулся к дому и одним прыжком перемахнув три покосившиеся ступеньки крыльца, ворвался в кухню. Джерри, широкоплечий и коротконогий, уже держал ружьё. Схватив его, Смит ткнул стволом в рацию. Аппаратура располагалась на столе, рядом с керосинкой, на которой кипел кофейник.
— Связь со всеми точками! — приказал Смит. — Быстрее!
Джерри схватил микрофон.
— Говорит Лев. Говорит Лев. Тревога! Повторяю. Тревога! Это Лев. Всем на связь. Всем на связь.
Через окно Смит видел, что сомкнувшееся кольцо солдат остановилось примерно в ста ярдах от фермы. Кое-кто опустился на корточки. Другие пристроились за деревьями или расположились в бороздах. Откуда-то сзади, как и ожидалось, раздался металлический голос.
— Даниел Смит! С вами говорит ФБР. Всем выйти из амбара и дома с поднятыми руками. Оружие оставить на месте.
Эхо голоса, отразившееся от стволов сосен, стихло. Из рации доносился только треск и шорох статических разрядов. Каждая секунда была для Смита ударом гонга. Рёв, писк и бульканье эфира буквально сводили его с ума. Прошло не менее полуминуты, прежде чем пробился еле слышный голос:
— Говорит позиция три. Позиция три.
— Ждите сообщения Льва, — приказал Джерри. Он сунул микрофон Смиту. — Говорит Лев, — сказал тот. — Вы слышите меня, позиция три? — Ответа не последовало.
Читать дальше