Андрей Ковальчук - Голубь смерти

Так что мне только и оставалось делать, что загонять своего червячка любознательности подальше, чтобы не высовывался, когда не следует. Не всегда возражай на возражения, но иногда и следует.

– Я с вами целиком и полностью согласен, генерал. Как пионер, всегда готов быть вашей наживкой, ведь для меня это не в первой, – благородным тоном произнес я. – Как говорится, все свое ношу с собою. Однако, кого же мы будем почти полтора месяца смешливо дурачить, изображая влюбленных голубков, отправившихся в круиз до Одессы и дальше? В моем понимании – перспектив тут нет никаких. Как-то все кажется слишком уж идеалистическим и накрученным. Не проще было бы, если б мы сели сейчас в машину, и махнули на ней в Одессу. Трассу вроде как уже подремонтировали. И уже, через каких-то, всего четыре-пять часов, были бы, там?

Скорее всего, говоря об этом, я имел в виду, следующее. Девять десятых тех людей, с которыми мы встречаемся, являются тем, чем они есть на самом деле – добрыми или злыми, полезными или бесполезными – благодаря воспитанию. Поверьте мне на слово. Весьма трудно, да еще заочно, испытывать искреннюю нежность к своей « молодой жене », которая может одним легким движением руки послать тебя в « отключку », вырубить так, что мало не покажется.

Я вполне справедливо считал, что прежде чем лечь с кем-то в постель, было бы очень желательно познакомиться с объектом любовных утех поближе, как с человеческой личностью. Однако я не произнес вслух ни слова. Ведь в нашей « конторе » перечить начальству, когда оно тебе формулирует суть оперативного задания, считается дурным тоном. Когда речь идет о профессиональной деятельности, наши возможные личные симпатии или антипатии никакой роли не играют. Ведь наша суровая профессия и не к такому обязывает….

Кто не отличает вас от других – тот наносит вам оскорбление. Никто никогда ничего бы не сделал, если б поначалу опроверг все возражения. Скорее всего, по этой причине Рубцов оставил без каких-либо комментариев мои косвенные возражения, если это позволительно так обозначить, и продолжил:

– Нет, у нас пока еще есть время, поэтому ваш круиз на теплоходе – это дополнительная возможность для вас притереться, узнать друг друга, чтобы к концу путешествия это был настоящий боевой тандем. По прибытию в Одессу, вы обязательно посетите некое лицо, можно даже сказать, нанесете визит вежливости в качестве гостей, – сказал он. – Внешняя цель этого контакта будет вполне соответствовать вашей легенде молодоженов и должна выглядеть вполне естественной. Вместе с тем, уже сам факт вашего личного контакта с человеком, который находится под постоянным наблюдением, обязательно привлечет к вам внимание противника – одного или нескольких. После того, как наши неприятели поймут, что вы сотрудник спецслужб, считаю, можно будет просто ожидать следующего развития ситуации, которая непременно изменится в нужном для нас направлении. Вот тогда вы и приступите к выполнению задания.

– Извините, генерал, но вы не случайно упомянули, что противников несколько? Неприятели – это ведь множественное число. В этом случае, в противоборство с нами вступит не одна группа, их действительно несколько? – спросил я. – Зная вас, шеф, осмелюсь предположить, что вы ожидаете в том регионе великую битву под Ватерлоо. Примерно, сколько же еще заинтересованных структур будет участвовать в этой серьезной драке?

– Пока не могу сказать точно. В Центре полной информации нет. Но полагаю, что не меньше трех, может быть, и того больше, ответил он. – Объект нашего внимания, с которым вы должны будете встретиться в Одессе, на самом деле является достаточно важным звеном. По предварительно полученным оперативным данным, объект нашей заинтересованности имеет под собственным командованием достаточно разветвленную и эффективно действующую террористическую группу или, по крайней мере, сам состоит в некой тайной враждебной организации.

Чтобы человек мог нормально работать, надо дать ему, хотя бы чуточку свободы…. «Шеф» строго посмотрел не меня, очевидно, пытаюсь понять, доходит ли до меня смысл им сказанного. Строгость – это не злость, а справедливость и достоинство.

– Мне пока не совсем ясно, кто и кем там руководит на самом деле, и как реально обстоят дела. С учетом специфики региона, вполне естественно, что к нему проявляют интерес румынские спецслужбы. Поскольку Румыния, как сопредельное государство, им пользуется в качестве плацдарма для осуществления своих враждебных акций. Разумеется, присутствуют еще и россияне, влияние которых доминирует в Приднестровье, и которые всячески пытаются контролировать ситуацию в этом районе. Есть еще Молдавия, которая обеспокоена ходом развития событий непосредственно вблизи своих границ....