Сергей Васильев - Curriculum vitae [СИ]

«Запомни, Айболит, — терпеливо втолковывал ему разведчик основы выживания спецназа, — чтобы вступить в рукопашный бой, боец должен профукать автомат, пистолет, нож, поясной ремень, лопатку, бронежилет, каску. Найти ровную площадку на которой не валяется ни одного камня или палки. Найти на ней такого же разгильдяя и уже тогда, вступить с ним в схватку!.. Во всех остальных случаях всегда есть подручные средства для дистанционного воздействия на супостата». Можно было подумать, что Ежов был вообще принципиальный противник рукопашки, если бы эта сентенция не звучала после двухчасовой дрессировки противодействия вооруженному противнику без оружия. Мастерство Ёжика в этом искусстве завораживало, и Распутин тянулся к Лёхе со всей религиозной восторженностью падавана перед сэнсэем. Опять же, командировки с разведчиками в горы казались Григорию более интересными и нужными, чем лечение поноса и чирьев личного состава полка и окрестного населения, давно и уверенно протоптавшего дорогу к военным медикам.

Последнего гражданского пациента Распутин спас от верной смерти перед самым дембелем. Пятилетняя дочка местного узбекского мафиози стащила у батяни старинную монету, спрятала во рту и подавилась. Айболит прибежал с плачущим отцом, когда пациентка уже вся посинела и отходила. Спасительный приём Хеймлиха закончился удачно, и на Грише с радостными причитаниями повисли все многочисленные родственники, а отец проказницы, выждав момент, подошел к санинструктору и молча сунул Распутину номер московского телефона с предложением обращаться в любое время дня и ночи… Григорий от нечего делать, как-то легко и быстро выучил этот номер наизусть, даже не подозревая, какую грандиозную роль сыграет он в его будущей судьбе…

2019. Хмеймим.

Полковник прикрыл глаза и шумно втянул носом горячий воздух, прислушиваясь к предполетной суете. Надо бы проверить лично, как там дела у обитателей лазарета… Сидячие — сидят. Лежачие — лежат. Всё штатно. Только что это за дикий взгляд счастливого обладателя тельняшки?

— Эй, морячок, ты что, боишься летать? Это же не страшнее, чем плавать?

— Как же не страшнее? Плавать я умею, а летать еще никогда не получалось, — и дико вращает глазами.

— Это ты не прав, не все корабли причаливают к берегу, но зато все самолеты всегда возвращаются на землю…

«Так, этому — феназепам, пока не наделал беды…» Этот отсутствующий взгляд и вылезающие из орбит глаза были хорошо знакомы Распутину ещё по Афганистану…

1987. Афганистан.

Первое знакомство с Бамбуком, лейтенантом Бамбуровским, состоялось перед учебным выходом, когда экипажи уже рассаживались по машинам. Комбат подвел к замыкающему БМП плотного, низенького лейтенанта в полевой форме, представил и объявил:

— Вот вам новый командир, только что из училища. Присмотрите и присмотритесь…

Распутин тогда еще не знал, что блуждающий взгляд лейтенанта означает крайнюю степень возбуждения, за которой следует неадекватное, на грани помешательства, восприятие окружающего мира и непредсказуемые действия. Хотя что-то неладное в поведении Бамбуровского видно было сразу. Но чудеса начались, как только машина отстала, и экипаж потерял визуальный контакт с колонной. Внутри БМПхи был слышен только командирский крик, заглушавший рев двигателя. Бамбук отдавал приказы один дурнее другого, командиру по рации непрерывно сообщал об ордах басмачей, круживших вокруг боевой машины. Требовал от башнёра вести непрерывный огонь по врагам. Из БМП десанту конструктивно плохо виден окружающий мир, но наводчик-то в башне! Он орет «куда стрелять?». В ответ — мат… В конце концов, Бамбук выгнал из башни наводчика, как предателя-мусульманина и будущего заключенного, и сам сел на его место. С этой минуты пулемет строчил, не умолкая. С трудом успокоив расстроенного до слез наводчика, под грохот очередей Григорий задремал. Проснулся от тишины и резких ударов прикладом по броне. Выбравшись под солнце, обнаружил свою машину, стоящую в одиночестве на песчаной горе со слетевшими гусеницами, и визжащего лейтенанта. Дело обычное. БМП при поворотах боится песка, щебенки и легко разувается. Надо было притормозить, а он приказал механику гнать. Кругом не видно даже следов колонны, внизу дымила очагом маленькая сакля.

Высказав лейтенанту всё, что они думают о его командирских способностях, обув машину, разведчики обнаружили своего Мальчиша Кибальчиша бодро докладывающим по рации о вооруженном мятеже отделения и об обнаруженных сигнальных дымах врагов. Лейтенант уже не воспринимал короткие матерные слова Потапыча о немедленном возвращении. Григорий понял, что парня пора вязать.