Блейк Пирс - Прежде чем он поймает

«А вы его знали?» — Макензи спросила второго мужчину.

«Я не знал его лично, — ответил он. — Я видел его здесь время от времени. Тогда мне было около тридцати. Думаю, он был всего на несколько лет меня старше. Я видел его только по воскресеньям, когда смотрели футбол. И да, он казался хорошим парнем, хотя и болел за Чифс… Какая досада».

В голове Макензи, словно молния, мелькнуло воспоминание. Она вспомнила, как отец работал по дому и занимался садом. На лоб была натянута старая кепка Канзас-Сити Чифс. Она сидела так глубоко, что нельзя было увидеть глаза. Она не то чтобы забыла об этой детали из жизни отца, просто воспоминание находилось где-то на задворках памяти. Яркое воспоминание вернулось и буквально сшибало с ног.

«Итак, мистер Пэттерсон, получается, что вы знали его довольно хорошо, как друга. Вас можно назвать друзьями?»

«Думаю, да. Хочу сказать, что он был лет на двадцать-двадцать пять моложе меня, но мы хорошо общались. Думаю, я считал его другом. Кроме того, я всегда уважал полицейских. По большей части это неблагодарная работа».

«Он когда-нибудь говорил о семье?» — спросила Макензи.

«Иногда. Если я правильно помню, у него было две дочери. А его жена… бедная женщина. Мне кажется, она вроде как тронулась умом после его смерти».

Радуясь, что он не обратил внимания на её фамилию, когда она представилась, Макензи продолжила опрос, пока он не догадался, с кем говорит.

«А вы знали его до того, как он обзавёлся детьми?»

Эд задумался, а потом медленно и нерешительно кивнул: «Кажется, да. Помню, многие из наших подшучивали над ним, когда он женился. Тогда-то я с ним и познакомился,… вскоре после женитьбы. Однако не знаю, как скоро после этого у него появились дети. Возможно, пару лет спустя».

«Вы знаете что-либо о его работе до того, как он стал полицейским? Или сразу после этого?»

И Эд снова задумался, напрягая память. «Вряд ли, — наконец сказал он. — Насколько мне известно, он всегда был полицейским».

«Знаете, — заговорил Берни. — Как-то он был домовладельцем. Я снимал у него квартиру».

«Господи, спасибо тебе за маленькие городки», — подумала Макензи.

«Вы говорите, что снимали жильё у Бенджамина Уайта, когда он владел многоквартирным домом?» — переспросила Макензи.

«Да, хотя я не назвал бы ту квартиру жильём. Это была сущая дыра. Он как мог пытался справиться с неудачным зданием, которое ему досталось, но, думаю, у него это не получилось. В конечном итоге, он от него избавился, а я вскоре после этого съехал с той квартиры».

«Да, я помню, как он жаловался», — сказал Эд. На лице его отразилась гордая улыбка, ведь он смог вспомнить то, что давно забыл.

«Мистер Тумбс, где находился этот дом?»

«В Элм-Бранч, — ответил тот. — Он до сих пор там, находится на полузаброшенной улице. Уже многие годы в доме никто не живёт».

«Элм-Бранч», — с воодушевлением подумала Макензи. Она хорошо знала этот городок. Он был чуть больше Белтона и находился в одном городе отсюда, если ехать на восток — не больше пятнадцати минут пути.

Нервы были на пределе, и ей не терпелось покинуть Легион-Хилл. С одной стороны, она хотела задержаться здесь, потому что когда-то этот клуб много значил для отца. Но время для ностальгии прошло. Какой смысл торчать там, где витает призрак отца, когда у неё появилась реальная зацепка?

«Вы знаете точный адрес?» — Макензи спросила Тумбса.

«Да. Это была моя первая квартира, поэтому я его запомнил, знаете, как запоминаешь первый номер телефона? Спрус-Стрит 167».

«Спасибо, — сказала она. — И последнее. Джентльмены, можете дать мне номера телефонов на случай, если у меня возникнут дополнительные вопросы?»

Оба с радостью согласились. Эд Пэттерсон был особенно счастлив помочь. Вернувшиеся воспоминания о старом друге заставили его улыбаться шире, чем тогда, когда Макензи только вошла в Легион-Хилл.

Она покинула здание, сохранив телефоны у себя в контактах и подозревая, что они ей не понадобятся. Она решила, что в расследовании наступил тот момент, когда оно наконец сдвинулось с места: когда гора бесконечных тупиковых зацепок позволила ей увидеть одну, но многообещающую.

Макензи воодушевилась, возвращаясь к машине, чтобы поехать в сторону Элм-Бранч впервые с четырнадцатилетнего возраста. Она собралась было позвонить Стефани, чтобы поблагодарить её за помощь, но потом передумала. Она наконец двигалась вперёд, и прошлое отступало. Ей казалось, что для того, чтобы окончательно от него избавиться, не следует трогать никого и ничего, что с ним связано.