Александр Макколл Смит - Отдел деликатных расследований [litres]

Анна улыбнулась:

– Вы хотите сказать, что никогда ему не звонили? И сообщений не слали?

Бим вспыхнула:

– Нет, звонила, конечно, звонила. Но… но когда он сказал, что уезжает на Северный полюс, я его стерла.

Ульф резко поднял на нее взгляд:

– Вы его стерли?

– Его номер, – сказала Бим.

Потом, когда Бим уже ушла, Ульф молча посмотрел на Анну: он ждал, что она скажет.

– Эта девушка лжет, – произнесла наконец она.

– Да, – ответил Ульф. – Это очевидно.

– Думаешь, она действительно его «стерла»? То есть в фатальном смысле?

Ульф замялся.

– Это возможно, – сказал он.

– Конечно, он ей тоже лгал, верно?

Ульф был с ней согласен.

– Вся эта история насчет Северного полюса. Явная ложь.

– Как ты думаешь, он действительно ей это сказал?

Ульф на секунду задумался.

– Это, по крайней мере, правда, – ответил он. – Думаю, так оно и было.

Анна была в замешательстве:

– И как нам теперь действовать? Объявим его в розыск – пропавшим без вести?

– Придется, наверное, – сказал Ульф. – Если тело не найдется. – Он помолчал. – Она ведь с матерью живет, верно?

– Да.

– Тогда можно взять ордер на обыск их квартиры. И машины тоже. Кроме этого… Будем надеяться, кто-то из его друзей решит что-то рассказать.

Анна спросила, не думает ли Ульф, что молодого человека могли звать вовсе и не Сикстен.

– Если он лгал насчет своей работы, мог с тем же успехом солгать и насчет имени.

– Сколько лжи, – отметил Ульф. – Так много, что и не знаешь, что из этого стоит расследовать.

– В точности мои ощущения от этого дела, – сказала Анна. – Есть во всем этом что-то исключительно странное, но что именно, понять не могу.

Ульф пожал плечами:

– Думаешь, она это сделала?

– Не знаю, – ответила Анна. – Если, конечно, это не другая девушка – Сигне. Что, если он и ее водил за нос? Может, наш юный Сикстен гулял на стороне?

– То есть ты думаешь, что он встречался и с Сигне тоже, а потом ее бросил? Поэтому она его убила, а теперь пытается сделать так, чтобы мы заподозрили Бим?

Анна принялась развивать свою теорию дальше:

– Другими словами, Сигне пытается повесить на Бим преступление, которое совершила сама.

– Что-то это становится слишком сложно, – сказал Ульф.

– Жизнь – сложная штука, Ульф. В этом-то и проблема.

– А мы существуем для того, чтобы сделать ее проще?

Анна улыбнулась:

– Да. Приятно знать, зачем существуешь, правда?

Бим кипела от злости. Но злилась она вовсе не на полицейских – мужчина оказался добрым и явно ей сочувствовал; женщина тоже вела себя достаточно вежливо; нет, дело было не столько в них, сколько в том факте, что у них была фотография Сикстена. И пока она ехала домой на автобусе, перебирала в уме все возможные объяснения тому, что фотография оказалась в полиции. Она совершенно точно никогда ее не распечатывала и не вывешивала в социальных сетях. Насколько Бим помнила, она не показывала фотографию никому, кроме Линнеа Эк, Сигне Магнуссон и Матильды Фросберг. Кроме них, ее не видел никто – то есть вообще никто. Ну, кроме мамы, само собой, и этого парня – он посмотрел фотографию после того, как она ее сделала, но тут же отдал ей телефон обратно. И его друзья, конечно, – тот, со стрижкой под церковного хориста, и второй, который отпускал ехидные замечания – по крайней мере, ей показалось, что ехидные, потому что собственно слов она не разобрала. Это были все, кто когда-либо видел фотографию. И все же изображение каким-то образом попало в руки полиции – в Отдел деликатных расследований, или как там они себя называют.

Ей пришло в голову, что, может быть, ее телефон заражен каким-то вирусом. Компьютерные вирусы способны на удивительные вещи, и вполне возможно, решила Бим, что вирус может заставить телефон передавать информацию – изображения – без ведома владельца. Очень даже вероятно, учитывая коварство и хитроумие людей, которые создавали подобные вещи. И вот в результате некоего загадочного процесса невинное селфи, сделанное на улице, может очутиться в Детройте, на жестком диске у какого-нибудь хакера-одиночки, или на столе у агента секретной службы в Москве, или даже гораздо ближе – в Отделе деликатных расследований города Мальмё.

Но Бим быстро отбросила эти нелепые идеи. Единственное правдоподобное объяснение было гораздо прозаичнее: кто-то каким-то образом завладел ее телефоном и… И тут ее озарило. Кто-то одолжил у нее телефон и потихоньку переслал изображение себе. Нет, вдруг с ужасом осознала она. Не «переслал», а «переслала». Это была Сигне. Она была единственным, кроме самой Бим, человеком, который что-то делал у нее в телефоне: тогда, в университетской кафешке, Сигне одолжила телефон у Бим, и он находился в полном ее распоряжении минут десять, не меньше. И тут Бим вспомнила еще кое-что: в эти несколько минут она отходила к стойке, купить себе слойку по-датски. Тогда-то оно и случилось; тогда-то Сигне и отослала себе фотографию с телефона Бим. Нужно-то было всего ничего: пара кликов – и дело сделано. И со стороны незаметно, если, конечно, специально не приглядываться. Линнеа и Матильда были рядом, но они были слишком поглощены своими собственными телефонами и не заметили, как изменнические пальцы Сигне ловко воруют у Бим информацию.