Нина Стожкова - Курьер из Страны Советов

Она встала, поправила картину, криво висевшую на стене, сделала пару энергичных наклонов и махов руками, чтобы успокоиться, и вновь села за стол. Передавали очередной блок новостей.

– Близкий друг Петра Кузнецова, пожелавший остаться неизвестным сделал заявление…

Диктор по-прежнему старался сохранять профессионально-нейтральную интонацию, однако по сдержанному ликованию в голосе Лина догадалась: ожидается сенсация. Тем временем радиоведущий продолжал:

– По словам близкого друга Петра Ивановича Кузнецова, пожелавшего остаться неизвестным, депутат недавно прошел диспансеризацию, которая не выявила серьезных проблем с сердцем. Кузнецов не злоупотреблял спиртным и никогда не пил алкогольные напитки в компании незнакомых людей. По версии все того же анонима, собутыльники, с которыми умерший был хорошо знаком, незаметно добавили в пищу или в напиток Петра Ивановича яд, спровоцировавший остановку сердца. В распоряжении спецслужб такие яды давно имеются. Несколько знакомых Кузнецова, также пожелавших остаться неизвестными, сообщили, что у депутата было немало врагов, в том числе, в спецслужбах, в связи с чем версия отравления не является фантастической.

«Кузнецов, Кузнецов…», – пробормотала Лина. Обычная фамилия, весьма распространенная на родных просторах, почему-то взволновала ее. Стоп! Лина тряхнула чашкой, и большая капля кофе выплеснулась на скатерть. Она промокнула лужицу салфеткой и вспомнила. Иван Кузнецов – ну, конечно! Так звали заведующего отделом фотоиллюстраций журнала «Страна Советов», погибшего в середине девяностых при невыясненных обстоятельствах. Уж не сын ли Ивана Кузнецова тот умерший на ее глазах депутат? Нет, вряд ли. Это выглядело бы слишком странным совпадением. Впрочем, в жизни все бывает.

В «Стране Советов» Лина работала почти три десятилетия назад. С одной стороны, журнал был форпостом советской пропаганды для стран Запада, а, с другой, направленность издания предполагала, что сотрудники должны быть информированы о реально происходящих в мире событиях. Все это определяло довольно свободный, по сравнению с партийной прессой, стиль поведения.

Лина налила еще кофе и глубоко задумалась. Лента памяти стала разматываться стремительно, словно кто-то включил режим обратной перемотки. Советская эпоха, казалось, давно и безвозвратно, словно Атлантида, скрывшаяся в водах времени, начала всплывать в памяти Лины со всеми подробностями, словно все было вчера. День за днем, месяц за месяцем…

Иван Кузнецов выглядел моложе своих лет, хотя к концу горбачевской Перестройки приближался к семидесяти. Худощав, подтянут, ироничен. Говорили, что в шестнадцать лет Кузнецов пошел добровольцем на войну, участвовал в наступательных операциях, снимал фронтовую жизнь в десантных войсках и в штурмовой авиации. Старенькую, но надежную кинокамеру «Кинап» ему подарил легендарный кинооператор Роман Кармен. Кузнецов совершил десятки боевых вылетов на самолетах «Ил-2» и «Ил-10», во время которых одновременно был стрелком и кинооператором. Имел боевые награды. Одним словом, легендарная личность.

Так, как Иван Петрович, в Советском Союзе одевались только избранные. Дорого и элегантно, хотя и по-европейски сдержанно, без азиатских излишеств. Импортные рубашки, кокетливые шейные платки, подогнанные по фигуре пиджаки и брюки… Все это довершало образ западного дэнди, которому незнакомы длинные очереди к пустым отечественным прилавкам, утренняя толкучка в холодных автобусах – одним словом, унылый быт эпохи перестройки. Одежда Кузнецова была из другой жизни и из другой ткани – английский твид, египетский хлопок, индийский шелк, турецкая кожа… Немыслимую в то время роскошь Иван Петрович привозил из капстран, в которые наведывался с удивительным постоянством. Лина каждый раз робела под пристальным взглядом франтоватого завотделом фотоиллюстраций, члена редколлегии «Страны Советов» и старалась быстрее ретироваться на четвертый этаж, где располагалась детская редакция. Там все и одевались демократичнее, и общались друг с другом без всякого снобизма.

– Кузнецов опять во Францию собрался, – шипел фотограф Семен Людов, столкнувшись с Линой в коридоре. – Давно Париж его колхозную морду не видел! Заждались, блин, Ваню Елисейские поля.

– Интересно, кому он в ЦК подарки из-за границы привозит? – задавал риторический вопрос другой фотокор, Валентин Мушаткин. Он вечно всем завидовал и подозревал каждого сотрудника «Страны Советов» в родственных связях с ответственными работниками ЦК КПСС. Кузнецова он давно взял на заметку и частенько сообщал Лине шепотом: