Юрий Папоров: "Эль Гуахиро" - шахматист

— Вы это откровенно?

— Да! Это одна из причин. Тогда Артиме еще спросил о положении с восставшими против Кастро в горах Эскамбрая. Билл сказал, что в горах, близлежащих к Хирону, более семисот человек ожидают высадки бригады и что на вспомогательных судах заготовлено вооружения и боеприпасов еще на шесть тысяч человек. «В соответствии с расчетами на основании данных разведки в первые три дня к бригаде присоединятся не менее пяти тысяч человек, которые ждут вас и выступят против Кастро. Кроме того, наши самолеты сбросят в районы городов оружие, которым могут воспользоваться все, кто недоволен коммунизмом…» В этом месте Фрэнк перебил Билла: «Главное, что вы должны помнить, ваша основная и единственная задача — удержать захваченный вами плацдарм в течение 72 часов!»

— А что же должно было произойти затем? — Следователь улыбался.

— Вот то-то и оно! Фрэнк нам прямо так и заявил: «После 72 часов мы будем с вами, чтобы сделать следующий шаг! Но скорее всего вы не станете нуждаться в нашей помощи. Вы сами окажетесь настолько сильными в военном отношении, получив массовое подкрепление из тысяч добровольцев, недовольных режимом Кастро, что быстро, разбив вражеские силы, которые встретите на пути, пойдете вперед! Вы лично, Сан Роман, сядете за руль джипа, промчитесь до Центрального шоссе, выкинете левую руку, чтобы показать, что сворачиваете налево, и прямиком до Гаваны!» Алкоголик!.. Одно хорошо, что добрый, а так — самодовольный кретин! Никакой поддержки. Наоборот! Ваши не жалели крови, своих жизней, чтобы защитить Кастро… Никто и не подумал поддерживать нас…

— Так! Это вы себе четко представляете. Хорошо! Ну, а что потом?

— Потом… потом было еще хуже… Немного продержался на деньги, полученные за участие в деле.

Получил пособие, как все. Ел сухой картофель… А когда пленных обменяли на тракторы и медикаменты, в Майами… вы знаете, на футбольном стадионе «Оранж Боул» Джон Кеннеди пожелал встретиться со всеми нами. На поле в боевых порядках, в новом, с иголочки снаряжении были выстроены батальоны…

— И вы поняли, что таким образом президент Соединенных Штатов Америки в присутствии 50 тысяч зрителей расписался на страницах истории в том, что он, Джон Фитцджеральд Кеннеди, в действительности является верховным главнокомандующим бригады, которая отдавала воинские почести ему, точь-в-точь как и солдаты — участники агрессивной войны американского империализма, освобожденные в 1953 году в Корее после перемирия в Паньмыньджоне, маршировали перед президентом Эйзенхауэром. — Следователь перевел дух, с шумом набрав в легкие воздух.

— Нет! Этого я не понял тогда. Но мне многое не понравилось там, на этом стадионе.

— Например?

— Когда Кеннеди вместе с этой «гран пута» [7] Великая проститутка (исп.). — а что? не успели его кокнуть, как она тут же продала себя самому богатому старику в мире… — когда он с ней и сыном, сам за рулем открытого белого «линкольна» появился на стадионе, все повскакивали с мест и стали размахивать американскими флажками… ни одного кубинского…

— Как же? Там было так называемое «знамя», — с нескрываемым удовольствием вставил следователь.

— Это-то мне больше всего и не понравилось. Перес Сан Роман возник на трибуне и продекламировал: «Сеньор президент, бойцы бригады № 2506 вручают вам этот штандарт; мы передаем его вам временно на хранение». Кеннеди взял и ответил; «Я благодарен бригаде за избрание Соединенных Штатов в качестве страны — хранителя этого знамени. Я могу заверить вас, что это знамя будет возвращено бригаде в свободной Гаване!» Потом попросил Факундо Миранду, который якобы укрыл знамя, вынес его с Плайя-Хирон и в течение двадцати месяцев бережно хранил, подойти к нему, чтобы лично познакомиться. Когда Миранда поднялся на трибуну, Кеннеди прокричал: «Я хотел лично видеть человека, которому должен возвратить это знамя в Гаване!»

— Тогда на трибунах поднялся сумасшедший шум. Ваши соотечественники, ставшие племянниками дяди Сэма, чуть не подавили друг друга, поднялась стрельба. Охрана президента забеспокоилась за его жизнь, а президент США Кеннеди получил вовсе не «боевое знамя», а кусок материи, поспешно приготовленный и вышитый за несколько часов до фарса на Оранж Боул Стадиуме!

— Да! Так оно было! Многие знали об этом, но что делать? Надо было есть, пить… Знамя… Там было не до него. Как только наши подразделения почувствовали отпор и в ряде мест стали отступать, Сан Роман и Артиме были первыми, кто отдал приказ уничтожить все, что могло явиться уликой. И знамя, которое — да! — развевалось в течение нескольких часов над зданием штаба бригады в Плайя-Хирон, было утоплено в болоте, а члены штаба еще за три с половиной часа до окончания сражения разбежались кто куда. На стадионе… там я стоял и думал о том, что буду есть завтра. В заключение выступила Жаклин, на ломаном испанском с французским акцентом: «Я горда тем, что мой сын Джон познакомился с людьми бригады. Он еще маленький, чтобы понять то, что сегодня происходит здесь, но я позабочусь — он будет знать, когда подрастет, о вашем подвиге. Это мое желание и моя надежда, чтобы он сумел стать хотя бы наполовину таким смелым и храбрым, какими являетесь вы. Желаю вам удачи!» Когда она это сказала, многие подумали: что означает для нас это «желаю удачи»? Ожидать нечего, когда последняя надежда два месяца назад растаяла с провалом Карибского кризиса…