Роберт Дугони - Властелин суда

Торп передернул плечами.

— Он влез не в свое дело. Парк, уважаемый детектив, — в ведении федеральной полиции.

Молья прикусил язык. Вся эта свара вокруг территориального разграничения полномочий между двумя подразделениями бесила его. Дж. Рэйберн Франклин, шеф чарльзтаунской полиции, не раз остерегал его от ссоры с соперниками; говорил, что все они делают одно общее дело, — словом, молол обычную в таких случаях чепуху. Но сдержанность никогда не была в числе добродетелей Мольи, и сейчас он ощутил в груди жжение, причина которого коренилась вовсе не в итальянской колбасе, а в опыте двадцатилетней службы. Непорядок.

— Разумеется, Джон, но ведь речь идет о возможном убийстве.

— Убийство? — Торп ухмыльнулся. — Мне кажется, убийством тут и не пахнет, детектив. Ни дать ни взять доброе старое самоубийство.

Ухмыляться ему не стоило. Наряду с обжорством Молья унаследовал и итальянский темперамент, который, как и ртуть в градуснике, начав закипать, уже с трудом опускался до начальной отметки. Ухмылку эту Молья воспринял как насмешку «старших» над неуклюжим деревенским простачком.

— Возможно, что и так, Джон, но Куперман же не мог этого знать заранее, не добравшись до места, правда?

— Ну, вообще-то...

— А если это убийство, то оно касается как парковой, так и местной полиции, и вы должны развязать руки местной.

— Развязать руки?

— Так как ответственный — Куперман.

Торп по-прежнему безмятежно помахивал фонариком, разводя туда-сюда стебельки высокой травы, но Молья видел, что лицо его посуровело. Торп спустился сюда по склону и стоял на солнцепеке не для дружеской болтовни. Он беспокоился, что теряет верную добычу, и охранял ее сейчас, как охотник, подстреливший зверя и не желающий выпускать его из рук.

— Не знаю, за что он там ответственный, но сейчас его на месте нет, мы же, в отличие от него, тут как тут, — сказал он, имея в виду парковую полицию. — А значит, по крайней мере остаток утра в полном твоем распоряжении. — И Торп погладил ладонью макушку. — Твое счастье. Не будешь тут жариться, как на сковородке.

— Боюсь, что ты ошибаешься, — сказал Молья, отводя протянутую ему оливковую ветвь. Он нацелился бросить бомбу, а когда это произойдет, то вряд ли кому-нибудь понравится, особенно тем жужжащим наверху шмелям. Что ж, не в первый раз, ему, Тому Молье, не привыкать, единственное, что его беспокоило, так это сосущий голод, который не утихомирит булочка, оставшаяся в бардачке.

— Я хочу сам заняться телом, Джон.

— Чего-чего ты хочешь?

— Заняться телом. Телом должен заняться ответственный.

— Ответственного ты видишь перед собой.

— Ни черта подобного. Обнаружил его Берт Куперман. То есть полиция Чарльзтауна. Тело будет доставлено к коронеру округа.

Лицо Торпа приняло скучающее выражение.

— Куперман отсутствует. И ответственный здесь я.

— Кто тебя сюда вызвал, Джон?

— То есть?

— Ты здесь по звонку паркового диспетчера, так?

— Ну да...

— А кто сообщил парковому диспетчеру?

Он дал вопросу повиснуть в воздухе.

— Ну... — промямлил наконец Торп, видя, что добыча все дальше уплывает от него в кусты.

— Так что тело отправляется к коронеру округа. Таков порядок.

— Порядок? — Торп ткнул пальцем вверх, туда, где начинался обрыв, и опять ухмыльнулся. — И ты собираешься объяснить это им?

— Нет. — И Молья покачал головой. — Вовсе не так. — Торп повернулся к нему. — Им объяснишь ты.

— Что?! — взвился Торп.

— Ты им это объяснишь.

— Черта лысого я им это объясню!

— Черта лысого ты им этого не объяснишь. Тебе перенаправила звонок диспетчерская. В диспетчерскую доложил офицер чарльзтаунской полиции. Тело отправляется к коронеру округа. Если федеральная полиция хочет официальным путем забрать его себе — пусть действует. Пока же мы следуем положенной процедуре. И вы обязаны обеспечить порядок. Это ваш участок. Вы здесь власть. — Молья улыбнулся.

— Ты это серьезно?

— Как приступ стенокардии.

У Торпа была привычка зажмуриваться — так жмурится ребенок, надеясь, открыв глаза, увидеть, что все плохое улетучилось. Торп зажмурился, и веки его затрепетали, как две большие бабочки.

— Брось, Джон. Не так уж это сложно. Не хочешь же ты попасть впросак в таком крупном деле! Чтобы пресса разнесла все это по косточкам, разделала тебя, как рождественскую индейку! И не сваливай на меня возню с федералами. Порядок нарушил ты, и они захотят знать почему. Они забросают тебя вопросами и загрузят бумажной волокитой по самые уши, так что до самого вторника тебе хватит.