Николай Богачёв - Крах операции «Тени Ямато»

В качестве примера здесь можно назвать открытия Альберта Эйнштейна, Энрико Ферми, Нильса Бора и прочих ученых с мировым именем, работавших не только в области физики, но также в других отраслях науки и техники.

Ранее существовавший порядок теперь уже не устраивал американских империалистов, которые вынуждены были приобретать сырье из вторых рук, из колоний, а также продавать туда при посредничестве стран-метрополий промышленную и другую продукцию по ценам, не всегда устраивавшим американские промышленно-финансовые круги.

И вот, сначала робко, а потом все громче и громче в «свободной» печати, как в то время именовали себя буржуазные средства массовой информации, стали появляться разговоры «о свободе», о необходимости проведения всеми странами политики «открытых дверей» и прочие требования «равных возможностей».

Дело здесь, конечно, не в кажущейся благотворительности или гуманизме самого агрессивного во всем послевоенном мире американского империализма. Надо полагать, что вершители большой политики в США были весьма и весьма далеки даже в мыслях от этого. Ибо там, где интересы США сталкивались с интересами других империалистических хищников, выигрывал, как правило, тот, кто с учетом кульминационного момента сумел свою политику приспособить к борьбе народов за независимость.

Зная, что Англия неизбежно проиграет в этой неравносильной гонке с препятствиями, опытнейший буржуазный политик, лидер партии консерваторов и парламентской оппозиции в палате общин, бывший премьер-министр Уинстон Черчилль, чтобы если не предотвратить, то хотя бы затянуть распад британской колониальной империи, всюду, где только было можно, активно выступал за ее незыблемость, а напоследок решил все-таки использовать традиционное правило английского империализма: «Разделяй и властвуй».

В марте 1946 года в американском университете города Фултона в присутствии президента США Гарри Трумэна Черчилль произнес речь, в которой призвал к сплочению стран и наций, говорящих на англосаксонском языке, против существовавшей якобы угрозы со стороны СССР.

Вся его речь была наполнена инсинуациями и клеветой на послевоенную политику Советского правительства. В конечном итоге это выступление положило начало пресловутой «холодной войне» между капиталистическими государствами Запада, с одной стороны, и социалистическими странами Востока — с другой.

Если брать за основу политическую сторону дела, то становится вполне очевидным, что с самого начала послевоенного периода главные противоречия в мире складывались в борьбе диаметрально противоположных концепций, между СССР и США.

Говоря иначе, обе эти стороны предлагали развивающемуся миру две взаимоисключающие доктрины развития современного общества: капитализм, основополагающим принципом которого является частная собственность на средства производства (так же как и сходный термин — поощрение частной инициативы), и противостоящий ему — социализм, при котором окончательно и бесповоротно уничтожена была предыдущая общественно-экономическая формация со всеми сопутствующими ей атрибутами и внедрена в жизнь социалистическая (общенародная) и кооперативная собственность на средства производства.

Превосходно ориентируясь в сложившейся обстановке, отставной премьер Черчилль попытался напрямую столкнуть интересы США и СССР при проведении послевоенной политики. Еще мечтавший вернуть себе кресло премьера, Черчилль рассчитывал, что если США необратимо увязнут в предстоящей гонке вооружений, а также дополнительно создадут себе хлопоты и трудности по экономической, политической и идеологической борьбе против СССР, то у Великобритании окажутся более или менее свободные руки, и тогда она, как и прежде, будет диктовать свои великодержавные условия не только суверенным государствам Европы, но и по-прежнему зависимым странам, собственным подмандатным территориям и колониальным владениям.

Однако потирать руки главе консервативной оппозиции было пока преждевременно. Несмотря на богатый политический опыт, что-либо изменить на том историческом отрезке времени в развитии мирового сообщества ни Черчилль, ни даже Великобритания со всеми ее государственными институтами были уже не в силах.

Таким образом, после второй мировой войны проводимая английским правительством политика, особенно по отношению к зависимым странам и колониальным территориям, все чаще стала наталкиваться на подводные рифы и скалы, в результате чего британский корабль получил ряд колоссальных пробоин.