Роман Грачев - Молчи и танцуй (Часть 2)

– Нужно утвердить бюджет рекламной кампании, – вставил слово Бульман. – Поганые статьи свое дело сделали, покупатели тормознули.

– Как с отгрузкой? – спросил Кирилл.

– Нормально, – откликнулся начальник отдела сбыта Чурилов. – Поводов для паники нет, отгружаем в Казахстан, Башкирию, Оренбургскую, Тюменскую и Челябинскую области. Объемы немножко снизились, но это временное явление. Прибыль за последние две недели – на уровне марта. Думаю, ниже не опустимся.

– Так, – сказал Кирилл, разглядывая подсунутые ему под нос бумаги. – Я для вас новые заморочки придумал. Просчитайте возможность отсечь неоправданные расходы.

– Например? – спросил Бульман.

– Банкеты для акционеров и блатных, поездки за бугор на консультации, спонсорские пакеты и тому подобное. Это раз. Второе: проиндексируйте зарплату рабочим на производственных линиях и обслуге.

– На сколько?

– С учетом инфляции, процентов на двадцать.

– А нам? – подал голос Клюев. Очки его при этом с надеждой подпрыгнули вверх.

– А тебе лично, дружок, я подниму зарплату только тогда, когда твоя новая линия получит награду на международном конкурсе. Ты и так у меня каждое лето по курортам раскатываешь. Все, хватит, отрабатывать пора.

Клюев прикрылся своим отчетом.

– Далее, – продолжал Кирилл, – подготовьте смету для организации отдыха детей. Оповестите всех, кто желает отправить отпрыска в июле – августе за полцены.

– Другая половина? – снова поинтересовался Бульман.

– Из фондов. Срочное собрание акционеров я назначаю на ближайшие дни. Вопросы?

Вопросов ни у кого не было, точнее, никто не хотел задавать их прямо сейчас. Как правило, ушлый персонал предпочитал решать проблемы в кулуарах.

Первым созрел коммерческий директор Бульман. Когда из кабинета вышли Чурилов и Клюев, он просто задержался за столом и вперил в директора сверлящий взгляд.

– Спрашивай, – великодушно разрешил тот.

– В чем дело?

Кирилл улыбнулся одним уголком рта, достал сигарету.

– Слушай, Иосик, – начал он, – посиди пару дней, посмотри, кому чего мы должны, где что запустили и забросили. Я хочу, чтобы мы проплатили все свои долги.

– Без проблем. А что случилось-то?

– Ничего особенного. Я ухожу.

– Совсем?

– Почти.

Кирилл продолжал улыбаться, но улыбка была какой-то грустной.

– А с чего вдруг?

– С того, что заниматься водкой мне надоело. Здесь я сделал все, что хотел, душа просит свежего воздуха.

Бульман пожал плечами. Он не казался расстроенным, но и особой радости не излучал. Он пришел работать в команду Обухова в самый сложный период, когда предприятие выбиралось из большой кучи навоза, оставленной прежним криминальным руководством. У завода накопилось море долгов, люди подолгу не получали зарплату, а выпускаемая продукция не вылезала из сводок ОБЭП. Бульман в тот период тоже долго не видел денег, как, впрочем, и Обухов, и неоднократно порывался все бросить. Это было объяснимо. Но уходить сейчас, когда предприятие работает на полную катушку?

– Тебя не отпустят, – заявил Бульман.

– Кто?

– Люди. Могу сказать совершенно точно: после твоего заявления народ начнет дрейфовать в страхе, что Семеновка снова превратится в вертеп.

– Не превратится.

– Откуда такая уверенность?

– Я продаю свою долю человеку, которому полностью доверяю. Уродам типа Лесневского он сожрать вас не даст.

– Я его знаю?

– Вряд ли. Познакомишься на собрании.

– Он такой же порядочный, как ты?

Кирилл состроил гримасу, которая рассмешила бы кого угодно, но не Бульмана.

– Иосик, не соблазняй, не отдамся. Этот мужик намного порядочнее меня, даже матом не ругается. Но не обманывайтесь: если я вам позволял пользоваться моей слабостью и швырять деньги на ветер, то у этого парня вы копейки лишней на полу не увидите.

– Что, он тоже еврей?

Кирилл рассмеялся, на этот раз свободно и вполне искренне.

– Не волнуйся, Иосик, твоя эксклюзивность останется нетронутой. Он татарин.

На Бульмана эта новость произвела странное впечатление. Он вытянул губы и сделал забавный звук, напоминающий выхлоп наевшегося гороха ребенка.

– Еврей плюс татарин – это будет почище «Алхимика» Коэльо, – заметил он. – Твой завод, Кирюша, станет флагманом алкогольной промышленности, а столицу из Москвы перенесут сюда, в Семеновку.

Кирилл продолжал смеяться.

– Ладно, ты меня успокоил.

– Куда хоть уходишь-то, на какие хлеба?

Толстяк мечтательно уставился в потолок.