Сергей Сергеев - Кремль

Женщины любили Бровина, но он редко допускал их в свое жилище, предпочитая заниматься любовными утехами на даче или в специально снимаемой для этого квартире.

Борис Павлович старался ничего не менять в привычной обстановке. Только заметно прибавилось количество книг, а в углу спальной притаился подаренный Игорем «дрессмен» – «человек для глажки». Похожая на робота хайтековская фигура, почти в рост человека, отлично разглаживала рубашки и костюмы.

«Дрессмен» понравился Бровину. Конечно, к нему регулярно приходила женщина, которая убирала квартиру, готовила еду, стирала и гладила белье, но были у Бориса Павловича любимые и весьма дорогие вещи, которые он доверял только «дрессмену».

Это вызывало законную ревность домоуправительницы, которая не раз говорила Бровину:

– Да уберите вы этого супостата. Испугаться можно. Забыла о нем, случайно увидела – и чуть сознание не потеряла.

– Нервы нужно укреплять, Маша. Витамины, диета, свежий воздух. А если будешь канючить, поставлю вместо него скелет. Давно собирался, – шутя пригрозил Бровин.

Этот аргумент оказывал магическое действие, и протесты против роботовидного «дрессмена» прекращались. До следующего раза.

Бровин увлеченно готовился к лекции. В последнее время он успешно совмещал операционную практику, руководство клиникой и преподавание в медицинской академии, где имел научное звание профессора. На его лекции приходили не только студенты, но и опытные врачи, считающие Бориса Павловича гениальным медиком. Коллега-историк, увидев такое столпотворение, даже сказал:

– Борис, не ожидал! По популярности ты мог бы поспорить с легендарным профессором средневековой истории МГУ. На его лекции рвались как на театральную премьеру. И все ради одной сцены. Когда профессор входил в экстаз, он простирал к залу руку и восклицал: «По Европе, оставляя за собой пожарища, горы трупов и покоренные страны, продвигались орды Карла Великого. А в обозах ехали красивые бля... Да-да, дорогие товарищи, именно так звали в те времена прекрасных придворных дам!» И зал сотрясался от аплодисментов.

– Это в тематику моих лекций не входит, – сухо возражал Борис Павлович.

Он почти закончил конспект лекции, когда в пустой квартире раздались телефонные трели. Звонили с поста охраны на первом этаже.

– К вам посетитель.

– Кто? Поздно уже. – Бровин подумал, что речь наверняка идет о городском сумасшедшем или о назойливом пациенте. Вообще-то он старался сохранять свой личный адрес в секрете.

Услышав ответ вахтера, Борис Павлович удивленно вздрогнул. Не ожидал услышать это имя.

– Пропустите, – мрачно произнес Бровин и запер верхний ящик стола. На ключ.

Нежданный гость чем-то походил на хозяина. Та же уверенная манера держаться, раскатистый бас, прямой взгляд. Однако Юрий Александрович Воронов был пониже ростом, и при ближайшем знакомстве оказывалось, что сходство с Борисом Павловичем страдало рядом существенных изъянов.

Говорил Воронов громко и отчетливо, что, несомненно, свидетельствовало о решительности и большой физической силе. Но без артистических интонаций, присущих не менее громогласному Бровину. Смотрел он вроде бы прямо в глаза, но слишком пристально разглядывая собеседника, причем делал это чуть брезгливо. Охотно улыбался, но с сардонической ухмылкой, от которой слабонервных собеседников тянуло проверить: а хорошо ли у них застегнуты штаны и не перевернулся ли галстук тыльной стороной наружу.

– Прошу, – гостеприимно приветствовал гостя Бровин, широким жестом указывая на холл и малую гостиную. – Вы раньше у меня не бывали, так ведь?

– Да, много слышал об этой замечательной квартире, но в гости пришел первый раз, – признался Воронов. – И без приглашения. Извините.

«Не только слышал, но, наверное, и читал. В доносах своих осведомителей», – подумал Бровин.

Он познакомился с Вороновым в 1996 году, когда на созданную для Бориса Павловича коммерческую клинику «наехала» мощная бандитская группировка.

По непонятным причинам генерал Воронов, служивший в каких-то таинственных спецслужбах, именно в это время подал рапорт об увольнении «по болезни», но сохранил связи с бывшими коллегами и возглавил крупный ЧОП – частное охранное предприятие. В этой структуре был полный набор услуг – от охраны и силового прикрытия до слежки и даже вербовки агентуры.

Воронов без труда разрулил ситуацию, приструнив зарвавшихся братков. В криминальных кругах его ЧОП пользовался устрашающей репутацией. Среди сотрудников «предприятия» было немало офицеров с боевым прошлым, прошедших пекло афганской войны и «горячих точек», разбросанных по всему миру, включая просторы развалившейся Великой Империи. Каждый такой офицер был «уникальным штучным изделием».