Приключения интеллигента, едва не сделавшие его фашистом.

Учитель русского языка и литературы Стремилов держался дольше всех. Чашу терпения переполнило распоряжение директора школы, согласно которого русский язык объявлялся необязательным для изучения, был приравнен к иностранному и преподавать его можно было только факультативно. Количество учебных часов сокращено в несколько раз, а едва ли не главным предметом стало исламоведение. Разумеется, в рамках культурологии и истории религии! Мало того, директор школы объявил на очередном педсовете, что школа станет жить по законам шариата, которые выше всех остальных, включая Конституцию России. Она, де, несовершенна! Стремилов плюнул и ушел из школы. Возмущенный до предела, он обратился в полицию, в прокуратуру, даже в приемную какого-то депутата от какой-то правящей партии – бесполезно. Обратился в местную газету – результат тот же. Никто из тех, кому по долгу службы или велению профессиональной этики положено заниматься такими делами, не откликнулся на просьбы русского учителя. Что оставалось делать? Стремилов начал писать воззвания от руки и расклеивать на столбах. Успел немного, всего полтора десятка. Уже через пару дней он был арестован. Следователь местного РОВД предъявил обвинение в разжигании национальной розни, экстремизме и попытке свержения существующего государственного строя. Стремилов пытался объяснить свои действия. Его слушали, кивали, некоторые даже сочувствовали. На словах. Потом состоялся суд. На процессе государственный судья заявил буквально следующее: « У русских тоже менталитет такой, что надо порой вешать и убивать таких русских». И указал пальцем на бывшего учителя русского языка и литературы.

- … и вот я здесь. Проведу тут восемь лет, - сказал Шрек. Он же осужденный за экстремизм Стремилов.

Колышев покачал головой.

- Вы кого нибудь убивали?

- Нет, что вы! – удивился Стремилов. – Не умею. Даже в армии не служил – по здоровью, с оружием не знаю, как обращаться.

- И вы, значит, экстремист и террорист? М-да … а бывшие бандиты служат в милиции, в батальонах «Восток» и «Запад», а главарь даже президентом стал и Героем России. Круто!

- Ну, то другое дело, - с улыбкой произнес осужденный Стремилов. – Искусство колониальной политики заключается в том, чтобы заставить туземцев убивать друг друга. Это известно с ветхозаветных времен, исторических примеров достаточно. Сложность в том, чтобы найти вождя, готового убивать соплеменников за деньги для своего клана. Метрополии безразлично, чье семя даст всходы, чьи потомки станут доминировать на новых землях. Главное, чтоб были лояльны власти и держали в узде остальных. Параллельно разворачивается массированная пропагандистская компания, в данном случае русификация, постепенное уничтожение традиционного уклада жизни и традиционной культуры предков. Заботливо выращивается новое поколение, для которого кинжалы, кони, бараньи шапки и танцы на цыпочках такая же дурь, как для нас деревянные ложки, лапти и балалайки. Этому место в музеях, в которые водят экскурсии школьников младших классов. Пройдут годы, поколение диких отцов и дедов вымрет, народ разбойников и пастухов превратится в цивилизованное общество культурных людей. Да, звучит цинично и оскорбительно, но увы, такова правда! Совсем недавно - по историческим меркам вчера! – в Европе не было страшнее народа, чем жители швейцарских Альп. Средневековые короли комплектовали свирепыми горцами личную охрану, швейцарская пехота была непобедимой. Разрекламированные Голливудом викинги просто пацаны сопливые рядом со швейцарцами. А кто до сих пор охраняет Папу Римского? А шашечки на фуражках английских полицейских? Это все отголоски того ужаса, что охватывал Европу при одном только упоминании швейцарцев. Даже имя их стало нарицательным. Сейчас Швейцария нейтральная страна, обитель банкиров, часовых дел мастеров и просто очень воспитанных и культурных людей. Невозможно поверить, что их предки были кошмаром для средневековой Европы. Я уверен, что когда нибудь и Кавказ станет мирным краем, в котором будут жить хорошие, добрые люди. Знаете, Апполинарий Павлович, для горцев до сих пор святы законы гостеприимства. Если горец дал слово, он выполнит его даже ценной жизни. Нет более страшного преступления, чем предательство. В горцах сохранилась первозданная чистота помыслов, они максималисты во всем. Вспыхивают, как порох. Возможно, поэтому так упорны и жестоки, доверчивы и коварны. Я бы не хотел, чтобы такой народ исчез, растворился среди других.