Приключения интеллигента, едва не сделавшие его фашистом.

Есть народы, двигающие вперед науку, технологии, народы созидатели. А есть паразиты, живущие за счет других. Природа дала этим людям все – плодородные земли, солнце, пресную воду. И что? А ничего. Они считают, что этого мало. Надо, чтобы за них еще и трудился кто-то. Те, у кого абрикосы не растут – пустыня вокруг, зато есть нефть, торгуют ей. Но опять же, заводы и трубопроводы строили не они, а специалисты из Европы. Ладно, построили, наторговали миллиарды. И что? Вложили их в образование, в науку, в собственную экономику? Ведь нефть-то кончится. Ничуть. Скупают дома, драгоценности, строят искусственные острова для развлечения туристов. Даже учиться своих отпрысков отправляют в Европу, потому что собственной системы образования нет. Ее ведь создавать надо, трудиться. Бедность любого человека, и народа в целом, начинается с того, что он ленится учиться. Ведь это так трудно, учиться. А работать и учиться всю жизнь еще труднее. Но другого пути на вершину нет и не будет.

Две тысячи лет евреи скитались по земле. Две тысячи лет арабы пасли верблюдов. Евреям это надоело. Приехали в Палестину, вырезали две или три арабских деревни – остальные разбежались со страху - и сказали – здесь будет государство Израиль. И построили за полвека страну, равной которой на Ближнем Востоке нет. Передовая наука, технологии, промышленность – и все это, повторяю, меньше, чем за пятьдесят лет! Конечно, еврейская мафия помогла, международные агенты сионизма. Ну и вообще - жиды хитрые! Но кто мешает быть хитрым арабам? Кто не давал международному братству мусульман построить Палестинское государство? И тогда никакие происки сионистов не помогли бы евреям захватить землю в Израиле. Теперь все кричат об агрессии против бедных, безоружных палестинцев. Сами виноваты!!!

Удивительное дело – Западная Европа долгие десятилетия финансировала арабскую автономию в Палестине, а личное состояние Ясира Арафата, отъявленного негодяя, террориста и бессменного фюрера палестинцев, составляло несколько миллиардов долларов. Не арабский мир, лопающийся от нефтедолларов, не братья мусульмане, которые искусственные острова строят в море, а европейцы! Природа не терпит застоя, мир живет в движении и кто сказал, что законы эволюции не действуют в мире людей? Слабые неизбежно погибнут. Природа уничтожает неудачные виды животных. Народы, желающие существовать, а не жить, тоже будут уничтожены. И не надо выдумывать дурацкие теории гуманизма и братства народов. Эти «братья» уже сейчас за глотку берут, если по рукам не надавать, завтра нас живыми в землю закопают.

… Апполинарий бьет левой рукой. Неумело, неправильно. Выбивает кисть, острая боль пронзает руку до плеча. Тем не менее, низкорослый курильщик слетает с «копыт», затылок смачно ляпается об кафельный пол. Двое других удивленно смотрят на сбитого с ног товарища. До одурманенных мозгов туго доходит, что их, оказывается, не все боятся. Апполинарий отчаянно трусит. И от страха лупит кулаком так, что смуглые «товарищи» один за другим влетают головами в батарею отопления. Гулкий звон бежит по стальным трубам, оповещая все этажи о случившемся. Еще не веря, что все так просто получилось, Апполинарий по одному сует негодяев мордами в унитазы и спускает воду. Как в кино. Кисть болит нестерпимо, кулак распухает прямо на глазах. Апполинарий сует руку под холодную воду, становится немного легче. Распахивается дверь, входят студенты. Замечают с порога три задницы, что торчат из унитазов. Парни переглядываются. У них округляются глаза, изумленные взгляды замирают на Колышеве. Потом подходят к писсуарам, делают свои дела и так же молча уходят. Через час весь институт гудел. Никто не осуждал, только удивлялись. Как это интеллигент сумел справиться сразу с тремя душманами? Впрочем, чему удивляться, это же тот самый Колышев, что походя застрелил четверых бандитов. Крутой чел!

Подходя к дому, увидел машину скорой помощи и милиции. Прямо возле своего подъезда. Под ложечкой неприятно засосало. Поспешил. Вокруг машин толпа зевак. Когда Апполинарий подошел, кто-то сказал:

- Вот он!

Десятки пар глаз уставились на Колышева. Стало неприятно, нехорошо, словно вышел на лестничную площадку в одних трусах, а там соседи собрались. Апполинарий нахмурился, попытался проскользнуть мимо, но тут жесткие пальцы сжимают локоть, знакомый голос тихо произносит:

- Апполинарий, нам надо поговорить.

Колышев оглядывается и с удивлением узнает знакомого капитана: