Кирилл Казанцев - Кремлевские войны

– Хорошо, приду, – обещал Прокофьев. Следует заметить, что мотивы такого решения у него были несколько иные, чем у Нади Заикиной. Он считал, что разного рода обманутые вкладчики сами виноваты в своей беде – чай уже не в детском саду, своей головой думать надо. Но там, в зале, будет удобный случай поговорить с Надей, условиться о новом свидании – а Прокофьев чувствовал, что потребность в такой встрече назрела. Кроме того, было интересно вблизи посмотреть на знаменитого мошенника.

…Зал гарнизонного Дома офицеров (странной организации, в последние двадцать лет занимавшейся чем угодно, но только не досугом доблестных защитников Отечества) был полон. Шум стоял как на базаре. Собравшиеся ожесточенно спорили, что-то доказывали друг другу, активно жестикулируя. С первого взгляда было видно, что публика здесь собралась разношерстная. Преобладали бедно одетые люди обоего пола среднего и пожилого возраста. Однако имелись и уверенно державшиеся люди, одетые побогаче, – таких легко было представить в кабинете собственного офиса или за рулем «Лексуса». Они, как правило, занимали крайние кресла – чтобы при желании было легче уйти.

Прокофьев окинул взглядом зал – и увидел Надю, махавшую ему из середины четвертого ряда. Виктор Александрович протиснулся к ней, уселся, легонько сжал руку чуть выше локтя – это было установившееся у них приветствие – и только собрался заговорить о том важном, зачем пришел на это собрание, как по залу пронесся громкий звук гонга, и сразу же погас свет. Только на рампе горело несколько лампочек, освещая совершенно пустую сцену, в глубине которой белел большой экран.

– Ну вот, начинаются николовские штучки! – горячо зашептала Надя на ухо Виктору. – Будет, как крысолов, толпу гипнотизировать! Только мы ему не поддадимся!

Зал затих. Все ждали, что будет дальше. Послышались шаги, и на сцену вышел человек чуть выше среднего роста, одетый во все черное. Он подошел к самой рампе и произнес:

– Приветствую вас, сибиряки-заусольцы, чьим трудом прирастает богатство вашего сурового края и всей России!

В руках у говорившего не было микрофона, тем не менее его низкий голос волшебным образом разносился по всему залу.

– Я – Николай Николов, – представился человек. – Думаю, все вы обо мне слышали. Я не случайно выбрал ваш город как место, где возродится наша организация. Именно вы, люди, закаленные суровым климатом Сибири, люди, много потрудившиеся на своем веку, достойны того, чтобы первыми получить шанс резко изменить свою судьбу! Про меня рассказывают много небылиц. Возможно, вы их слышали. Говорят, что я обманываю людей, чуть ли не избрал обман своей профессией. Говорят, что нажил баснословное состояние, купаюсь в роскоши, в то время как люди, вложившие деньги в мою первую организацию, лишились последнего. Знайте: все это ложь! Сколько ни искали мои враги, но они так и не нашли ни одного счета на мое имя. За все годы неустанных трудов я не нажил ни рубля! Все, что я заработал, – это ваше доверие. Я ничего не взял у людей – я им все отдал!

Голос человека на сцене окреп; сейчас он почти кричал.

– Я дал людям надежду! – громко произнес он, и в этот момент экран за его спиной вспыхнул, и на нем возникла надпись огромными буквами: «Нам Нужна Надежда!» Из-за кулис на сцену стали выходить люди. Всего вышло двенадцать человек, мужчин и женщин; они встали полукругом за спиной Николова.

– Это мои помощники, – объяснил тот. – Все вместе мы учреждаем новую финансовую организацию с названием «ННН». Я расскажу об условиях, на которых она будет работать. Каждый из вас может обратиться к одному из моих помощников и зарегистрироваться. После этого вы открываете счет в любом банке и приобретаете ценные бумаги нашей организации; они называются «николо». Бумаги эти – виртуальные, подержать их в руках нельзя. Они будут храниться на первоначальном счете каждого из вас. При этом каждый, ставший участником нашей организации, получает подарок: сумму, равную двадцати долларам США! Совершенно бесплатно! А на ваши ценные бумаги будут начисляться накопления – от 40 до 60 процентов каждый месяц. Повторяю: каждый месяц! Человек, положивший десять тысяч, спустя месяц получит шестнадцать! Ни один банк не даст вам столько! Разве это не шанс?

– Сейчас я ему устрою! – горячо прошептала Надя на ухо Прокофьеву. – Заставлю его наврать с три короба о том, куда он вложит деньги вкладчиков, а потом разоблачу!

И, воспользовавшись образовавшейся паузой (Николов, как видно, сделал ее сознательно, чтобы дать залу возможность переварить полученную информацию), Надя вскочила и громко спросила: