Кирилл Казанцев - Кремлевские войны

Молодой человек, сидевший в стороне, у стены, поднялся и подошел к столу. Референт вице-премьера чем-то походил на своего шефа: те же роговые очки, тот же задумчивый вид, делавший его похожим скорее на научного работника, чем на чиновника. И даже залысина у Егора Алмазова имелась – правда, маленькая, едва заметная. А вот голос у молодого референта оказался совсем не похожим на глуховатый тарасовский говорок – он был звучный, раскатистый.

– Предлагаемый вашему вниманию проект носит действительно нетрадиционный характер, – начал Алмазов свое выступление. – Причины, по которым мы вынуждены прибегнуть к столь экстравагантным мерам… ну, Алексей Константинович обрисовал эти причины. Так что я сразу перейду к описанию задач, которые он призван решить. Этих задач две. Во-первых, наш проект должен обеспечить дополнительные поступления в бюджет, причем эти поступления не будут зависеть от экономической конъюнктуры. Наоборот, чем глубже будет начавшийся кризис, тем больше денег мы будем получать.

– Вот как? Интересно… – произнес человек, сидевший по левую руку от вице-премьера. Это был глава Центробанка. Алексей Константинович ответил на эту реплику легкой улыбкой. Главу Центробанка разработчикам нового проекта бояться не следовало: он был единомышленником Тарасова. Бояться следовало совсем других людей, которые пока помалкивали.

– Вторая задача нашего проекта, – продолжил свою речь Алмазов, – это смягчение социальной напряженности. Мы даем людям возможность улучшить свое материальное положение, причем улучшить значительно, и это никак не будет связано с риском.

– Ну, это еще интереснее, – заметил Генеральный прокурор. И на эту реплику Алексей Константинович улыбаться уже не стал.

– Перехожу к сути предлагаемых мер, – сказал докладчик. – Итак, мы предлагаем разрешить деятельность в стране некой финансовой сети. Ее организаторы будут предлагать населению вкладывать в их предприятие деньги, обещая за это фантастически высокие дивиденды – до семидесяти процентов годовых. И эти деньги люди будут получать, по крайней мере на первых порах. Дальнейшие выплаты будут носить все более проблематичный характер, однако организаторы приложат все усилия, чтобы никто из вкладчиков не потерял свои деньги.

– А за счет чего будет обеспечен столь высокий процент? – спросил руководитель Центробанка.

– За счет поступления средств от новых вкладчиков, – отвечал референт.

– Но ведь это пирамида! – воскликнул главный банкир страны. – Самая настоящая финансовая пирамида!

– Да, если пользоваться устоявшейся терминологией, такую структуру можно назвать пирамидой, – согласился Алмазов. – Однако мы предпочитаем использовать другой термин – финансовая сеть. Финансовая, а также социальная.

– И в чем же будет отличие этой вашей сети от тех пирамид, которые уже создавались и деятельность которых наши органы успешно пресекали? – спросил глава МВД.

– Отличие будет состоять в том, – объяснил докладчик, – что создаваемая организация с самого начала и до конца будет находиться под контролем государственных органов. И значительную часть своих доходов – примерно треть – ее организаторы будут перечислять на специальный счет, открытый министерством финансов. Это и позволит нам получить новый источник пополнения бюджета. Кроме того, организаторы новой сети в отличие от создателей прежних пирамид будут стремиться обеспечить возвращение денег вкладчикам в случае ликвидации сети.

– Как же это возможно? – спросил глава Центробанка. – Пирамида на то и пирамида, что вступившие в нее последними обеспечивают доходы тех, кто пришел раньше. Она существует по принципу велосипеда – живет, пока движется вперед. Любая остановка означает падение.

– В новой организации будет создано нечто вроде резервного фонда, – объяснил Алмазов. – Из него будут возвращаться деньги последним вкладчикам. Но, разумеется, только взносы: процентов они уже не получат.

– Действительно, нетрадиционная идея: создать государственную пирамиду! – воскликнул глава МВД Белозерский. – Вы что – всерьез это предлагаете?

Последние слова были обращены уже не к Алмазову, а к Алексею Константиновичу. И он ответил:

– А вы что думаете – мы тут шутки шутим? С дырой в бюджете и неизбежным повышением пенсионного возраста – вот вам, кстати, еще один источник массового недовольства. Нет, Николай Демьянович, мы говорим все это серьезно. И проект предлагаем всерьез.